Этот мир наш

– Не совсем. Точнее… если бы я не общалась с нашим Центральным компьютером, то не сообразила бы. Он ведь почти как живой – но именно почти. Я так понимаю, этот Гиллаэ каким-то образом перенёс себя в другой носитель. Кремний? Квантованный полупроводник? Не зря про камень упоминается. Чарского бы сюда… Они с Агенором любят шутить насчёт магов, которые сначала сделают, а потом гадают что получилось, – девушка вздохнула. – Неприятно признавать, но эти двое как всегда правы. Живым этот Гиллаэ не остался, теперь он что-то вроде компьютера с кастрированным киб-интеллектом. Но выглядит-то со стороны как умный и всезнающий советник, это ж сколько вариантов даже простым перебором за раз обсчитать можно? Не зря мастера и чародеи Торона какое-то время считались лучшими в мире. Уверена, что и к катастрофе он приложил руку, ну или что там у него теперь.

– Теперь эта киб система уже несколько столетий без присмотра и деградирует. Хреново, – поморщился Андрей. – Только сумасшедших компьютеров нам не хватало. И гвенъя оно до сих пор не любит. Ладно, прорвёмся.

– Географию система менять не может. Наши сообщали – степь тянется километров на сто пятьдесят самое большее. Исключительно эту полосу он и контролирует, уверена. Проскочим.

Безводная пустыня, поросшая низкорослым колючим кустарником, началась совершенно неожиданно. На одной стороне маленькой речки ещё луга, на её противоположном берегу – голый каменный откос, и пески через такую хлипкую преграду не перехлёстывают. Воздух был чист и прозрачен, далеко-далеко на горизонте можно различить неясные голубоватые очертания цели путешествия – вершины горной цепи. При этом прошлая экспедиция про такую преграду не упоминала, у них жухлая степь тянулась до самых предгорий.

В путь через пустыню двинулись той же ночью. Лагерь покинули, сразу как на небе появилась во всем своем великолепии луна, свет её хлынул на дикие просторы и озарил серебряным сиянием убегающую вдаль бесконечно-песчаную плоскость. Такую же равнодушную и молчаливую, как и усыпанный звездами шатёр небесного свода над ней. Почти минуту Андрей и Шоннах стояли на берегу речушки, но не двигались с места, словно колебались и медлили трогаться в путь. Потом ступили на каменистый берег. Идти нужно было почти наугад, по компасу и смутным привязкам отчёта прошлой экспедиции к переменившейся местности. И если не найти «маленький водоём» где-то посредине полосы песка, останется либо погибнуть мучительной смертью от жажды, либо использовать для спасения сильную магию, рискуя привлечь внимание наёмников Синклита. И неизвестно, что хуже.

Ночная прохлада смягчала и приятно освежала тяжелый удушливый воздух пустыни, потому шли довольно быстро. И тут луну закрыло облаком, молча, как тени, Андрей и Шоннах теперь продвигались в ночном мраке, увязая в глубоком песке. Идти быстро было невозможно, так как путники беспрестанно натыкались на колючие кусты, песок забирался в ботинки – время от времени приходилось останавливаться и вытряхивать обувь, чтобы не ободрать ноги. По ушам гнетущее давило царившее вокруг безмолвие. Шли и шли, пока восток не зардел румянцем, и показались нежные лучи желтовато-розового цвета. Звезды становились все бледнее и вскоре совсем исчезли, оранжево-жёлтая луна потускнела. Зато солнце быстро разгоралось, его лучи превратились в огненно-золотые полосы, по которым в пустыню скользнул рассвет, огненные палящие копья сверкнули и озарили бескрайнюю пустыню, пронизывая и зажигая песок. Наступал день.

Как было решено ещё в начале марш-броска, сразу останавливаться не стали, хотя и хотелось отдохнуть. Но вскоре солнце поднимется выше, наступит жара – укрытий же никаких. Наконец, показались несколько скал, возвышавшихся на ровной местности. Чувствуя, как ноги понемногу наливаются свинцом от усталости, путники поплелись к ним: развалины, причём одна из сохранившихся стен сильно выдается вперёд, образуя широкий навес, который послужит хорошим убежищем от зноя. Земля возле развалин была покрыта мелким песком, под которым тоже ощущались каменные плиты. С наслаждением укрывшись, путники выпили немного воды, съели по пригоршне сушёного мяса и тотчас же заснули беспробудным сном.

Следующая ночь напоминала предыдущую, вокруг царила мёртвая тишина. На всем видимом пространстве бесконечной песчаной равнины, кроме нескольких зверей, похожих на громадных чешуйчатых куриц, не было видно ни одного живого существа. И тем неожиданней было, когда в изобилии налетели обычные комнатные мухи: словно насекомые летали по пустыне и следили как шпионы, целыми отрядами.

– Вот уж точно, эти везде выживут. Тараканов не хватает, – ругнулась Шоннах, хлопнув себя по щеке и доставая репеллент. Химия пришлась визитёрам не по вкусу, и дальше путники опять шли в одиночестве.