Этот мир не для нежных (СИ)

Лив оставалось только сидеть в остывающей машине, потихоньку замерзать и ругаться. Через час она уже была в панике. Тогда раздались тяжёлые шаги, и в машину втиснулся счастливо улыбающийся Алексеич. Он что-то, торопясь, дожёвывал, вытирая губы тыльной стороной ладони.

— Ох и хорошо в лесу, девонька! — с наглым удовольствием буркнул водитель.

Лив была безумно зла на Алексеича, который позволил себе внеплановую прогулку, но в то же время очень рада, что он всё-таки вернулся. Водитель повернул ключ зажигания и салон начал наполняться теплом. Поэтому она сказала только:

— Ну, ты, Алексеич, даёшь!

— Да чего я? — он с удивлением посмотрел на девушку.

— Тебя около двух часов не было, и ты так спокойно говоришь «чего я?», — Лив очень постаралась быть максимально благодушной, хотя ярость просто душила её. Но в данный момент её благополучие зависело от водителя, по крайней мере, до вечера, когда она наконец-то попадет домой, и девушке приходилось сдерживаться.

— Каких двух часов, девонька? — Алексеич казался поражённым. — Я ж на минутку отошел. Ну, может, на пять. Посмотри на часы.

Он кивнул на панель. Лив в полной уверенности, что она сейчас пришьёт наглого водителя неопровержимыми фактами, посмотрела на циферблат. Она даже провела рукой по табло. С того момента, как девушка последний раз обращала внимание на время, а это было буквально перед тем, как они въехали в куст, прошло минут двадцать. Лив заткнулась. Съёжилась. Потом тихо сказала:

— Ладно, поехали. Мне от страха показалось, наверное.

Она умела признавать свою неправоту, если это подтверждалось цифрами. Потому что Лив верила в цифры окончательно и бесповоротно. И они всегда были её союзниками. До этого момента. Потрясение от предательства того, что ещё минуту назад казалось незыблемым и надёжным, немного выбило девушку из колеи.

Дальше попутчики ехали молча. Алексеич негромко включил какой-то низкопробный шансон, Лив закрыла глаза и задремала. Без снов и видений. Несмотря на трясучку и рывки.

Она открыла глаза, только когда джип, чуть дёрнувшись, остановился посреди вырубленной в лесу поляны. Небольшой пятачок, отвоёванный в неравной борьбе человека с лесом, развернулся перед её ещё сонным взором во всей неприглядной мрачности.

Лив выползла из машины. Она чувствовала себя грязной, мятой и некрасивой. Ежась от пробирающей до костей зябкости осеннего бора, наступающего со всех сторон, прошла к одному из домиков, жавшихся друг к другу, как бездомные щенята. В доме горел свет, а из трубы шёл дым. Все остальные казались мёртвыми и неживыми. Под ногами мягко пружинили слежавшиеся и свежие опилки. Целая куча больших целых брёвен громоздилась чуть в стороне от прижавшихся друг к другу избёнок. Лив направилась к свету и теплу, махнув рукой Алексеичу, чтобы шёл за ней. По крайней мере, погреться. О том, что налоговому инспектору могут не налить даже чаю, она слышала от старших коллег. Лив так и подумала «коллег». Официальное слово придало ей уверенности, она зашагала уже быстрее.

На крыльце стоял заспанный человек в рабочей телогрейке. Он молча смотрел, как Лив на негнущихся от долгого сидения ногах, ковыляет по направлению к дому. Стало неловко, и она тут же разозлилась на всё сразу. И на то, что в эту совершенно неперспективную командировку послали именно её, и на то, что ехать оказалось так далеко и грязно, и почему-то на Алексеича, который, как она теперь думала, подстроил этот финт с часами, чтобы выставить её полной дурой. И на этого незнакомого парня рассердилась, который пока ничего плохого ей не сделал, но стоял, как истукан, и даже рукой не махнул в знак приветствия. Только буркнул невнятно и сердито, когда она уже подошла совсем близко:

— Вы кто?

— Налоговая инспекция, — с каким-то садистским удовольствием произнесла Лив. — Внеплановая проверка по обращению населения. Где у вас управление?

— А вот здесь же! — парень кивнул через плечо. — Я — управление.

— Тогда пройдёмте! — почему-то любимой фразой «дпсников» нажала на него девушка.

— Да ну? — развеселился абориген в телогрейке. — А если я вас не пущу?

— Не имеете права, — быстро и четко сказала Лив, радостно ожидавшая сопротивления. — Вы обязаны предоставить все бумаги и акты по интересующему меня делу.

Она быстро вытащила из кармана и помахала у него перед носом заготовленной корочкой удостоверения.

— Вам сюда вынести? — Парень явно издевался. — Или к машине доставить? По интересующему делу.

Тут Лив сломалась, она уже ощущала тепло, которым тянуло из избы, и очень хотела войти.

— Слушайте, — миролюбиво и даже почти жалобно произнёсла девушка. — Пустите хоть погреться. Человек вы или кто?

— Я — Савва, — отозвался этот наглый абориген, из чего было непонятно, считает он себя человеком или совсем опровергает эту информацию. Но, по крайней мере, он посторонился, и Лив проскользнула в избу.

— Матвеева, — оказавшись в спасительной уже тёплой прихожей, важно отрекомендовалась Лив. — Оливия.