Этот мир не выдержит меня. Том 2

— Если то, о чём ты говоришь, хотя бы на треть правда, — задумчиво произнесла Жаннет. — То к этой девице выстроится целая толпа...

— И девица назначит такую цену, которую сможет потянуть только очень богатый человек. Например, сын Короля нищих.

Я собирался сделать Барталомею приманкой, а не проституткой. Да и вряд ли она бы согласилась спать с кем-то за деньги.

— А как быть с другими желающими? — деловито спросила Жаннет. — Если всё так, как ты говоришь, то их будет очень много...

— Пусть смотрят издалека и пускают слюни. А тем, кто захочет снять накопившееся напряжение, помогут другие твои девочки.

Жаннет улыбнулась. Судя по блеску глаз, она уже прикидывала будущую выгоду. Готов поспорить, хозяйка «Нежной розы» ещё не захочет отпускать Барталомею, когда всё закончится.

Женщина настолько увлеклась грёзами о будущем богатстве, что, кажется, забыла о нашем присутствии. Впрочем, оставаться здесь дальше не имело смысла — всё, что необходимо, мы уже обсудили. Однако прежде чем уйти, стоило опустить дамочку с небес на землю.

— Да, кстати, — я подошёл к двери и положил ладонь на её ручку. — Когда должны доставить оружие, которое вам обещал интендант?

— Сегодня или завтра, — судя по тону, Жаннет сразу поняла, что дело пахнет керосином. — А что?

— Прикажите отнести его в трактир «У доброго висельника».

— Зачем?

— Затем, что вам оно ни к чему, а нам, напротив, будет нелишним.

Вскоре у меня появятся первые бойцы, и пусть трактирщик говорил, что они придут со своим оружием, но запас карман не тянет. Я сам прослужил в армии не один год и прекрасно знал, как легко солдаты теряют имущество. А всё, что не будет потеряно, обязательно окажется испорчено или пропито.

Ну а то, что невозможно потерять, испортить или пропить, точно кто-нибудь украдёт.

— Я заплатила за сталь золотом, — прищурилась женщина. — А ты хочешь забрать его просто так?

— Какие счёты могут быть между друзьями? — ласково улыбнулся я. — Не волнуйтесь, я верну вам оружие, когда настанет время.

Разумеется, Жаннет понимала, что это прекрасное время, скорее всего, не настанет никогда. Поэтому женщина махнула рукой, приправив жест тяжёлым вздохом.

— Я провожу вас, — сообщила она.

Похоже, хозяйка борделя хотела убедиться, что мы действительно уйдём. Что же, не самое глупое желание.

Марк неохотно поднялся со своего места. Он выглядел усталым и измученным, но ничего — думаю, разведчик взбодрится, когда узнает, какая интересная миссия ждёт его впереди. По моей задумке именно ему предстояло убедить Барталомею поучаствовать в грядущей авантюре.

Мы вышли из кабинета, снова прошли через приёмную и оказались в коридоре. Там к нашей маленькой процессии присоединилась Лизет. Она склонила голову, стараясь не встречаться со мной взглядом — то ли всё ещё дулась, то ли просто побаивалась.

«Картинная галерея» осталась позади. Мы спустились на второй этаж, и здесь Жаннет, не проронившая после выхода из кабинета ни единого слова, вдруг показала себя с новой стороны. Она превратилась в генерала, командующего на поле боя.

Приказы и распоряжения сыпались как из рога изобилия. Задачи нарезались чётко, фронты работ определялись моментально, личный состав приступал к исполнению возложенных обязанностей молниеносно.

Стало понятно, как Жаннет удалось организовать столь высокий уровень сервиса — армейская дисциплина была залогом её успеха.

Увидев, как лихо женщина наводит порядок на вверенной территории, я уже не сомневался, что к прибытию Барталомеи всё будет готово в лучшем виде.

Улица встретила нас палящими лучами солнца. Толстые каменные стены борделя и царивший там интимный полумрак скрадывали жар, но сейчас мы остались без защиты. За несколько часов город превратился в парилку.

— Теперь вернёмся к Барталомее? — негромко спросил Марк. — Или хочешь сходить ещё куда-нибудь?

Судя по усталому лицу, разведчик не просто в гробу видал мои дальнейшие планы, но даже успел закопать этот гроб в самой глубокой могиле.

— Нет, я собираюсь идти в трактир.

Мои слова стали для Марка чарующей музыкой. Он с облегчением выдохнул и слегка улыбнулся. Крушить его надежды было даже как-то неловко.

— А вот ты вернёшься к Барталомее, — добавил я.

Отрицание, гнев, торг, депрессия. На лице разведчика буквально за секунду отразились четыре стадии принятия горя из пяти. Оставалась последняя — смирение.

И что-то мне подсказывало, что она наступит далеко не сразу.

— Зачем? — сквозь зубы спросил он.

— Затем, что кто-то должен уговорить Барталомею ненадолго сменить род занятий.

— И почему эта честь выпала мне?

— Думаю, — я пожал плечами, — из нас двоих ты лучше справишься с задачей.

Так уж вышло, что в нашем с Марком тандеме именно я выступил перед Барталомеей в роли плохого полицейского. И мне не хотелось давить на неё второй раз подряд.

Учитывая её сложный характер, это могло закончиться скрытой конфронтацией. И поскольку я не особо стремился испытать на себе действие какого-нибудь хитрого яда, стоило доверить переговоры кому-нибудь другому. А никого, кроме Марка, в моём распоряжении не было.