Этот мир не выдержит меня. Том 4

— Не верь Гиблому лесу — он будет путать тебя изо всех сил. Следи за крабом — в нём нет ни капли магии, и он выведет тебя к опушке…

Затем он набросал на земле небольшую схему прохода — от одного ориентира к другому. Действительно, ничего сложного. Если поторопиться, то можно управиться часов за пять-семь.

— Наши люди будут ждать тебя на месте через двенадцать часов. Сам понимаешь, нам потребуется кое-какое время для подготовки… А теперь, — Ворон вдруг улыбнулся, — теперь просыпайся, наш старый враг. Просыпайся… И постарайся выжить — нас ждут великие дела!

Он взмахнул рукой, растворяясь в темноте, а я открыл глаза. На этот раз по-настоящему.

На меня навалилось плоское небо, кожу слегка закололо — так, словно на неё упали искры с ближайших деревьев, а по ушам ударил неприятный, едва уловимый гул.

Я не сразу понял, что это за звук, но уже через пару секунд до меня дошло.

Где-то внизу, глубоко под землёй, медленно билось чьё-то огромное сердце.

Глава 10

В голове гудел целый рой из мыслей. Нужно было многое обдумать, но Гиблый лес не собирался давать мне передышку. Я чувствовал, как подземное сердце стучит всё сильнее — даже деревья, кажется, стали подрагивать в такт этому стуку.

Что же, как всегда — с корабля на бал…

Взгляд быстро скользнул по окрестностям, выхватывая важные детали. Между искрящихся стволов валялись целые кучи опавшей листвы. А рядом с ними были живописно разбросаны мёртвые туши каких-то огромных птиц, с непропорционально большими телами, украшенными разноцветными перьями.

Длинные узловатые ноги, острые когти и вытянутые клювы прекрасно дополняли образ. Готов поспорить, даже самый отчаянный орнитолог вряд ли захотел бы познакомиться с этими пташками поближе.

Птицы, разумеется, умерли вовсе не от старости. Часть из них была обезглавлена, часть перекушена пополам, а некоторые могли похвастаться аккуратными отверстиями, оставленными трезубцами Дру-уга. Похоже, ребята не скучали, пока я спал.

Моего пробуждения никто не заметил: Дру-уг, успевший нацепить новый шипастый доспех, смотрел в одну сторону, а Усач — в другую. Обмотанная цепью Лэйла валялась у ног морфана и негромко ругалась, уткнувшись лицом в траву.

Все трое то ли не ощущали исходящий из-под земли стук, то ли не придавали ему значения. Очень зря, если верить Хольду.

— Сними цепь, дылда! — прошипела Лэйла. — Если снова нападут, то я смогу помочь!

— Не сниму, существоу. Челоувечек не разрешал оусвоубоуждать тебя.

— Мне выклевали глаз!

— Ничегоу страшноугоу, — рассудительно заметил Дру-уг. — У тебя быстроу вырастет ноувый.

— Тва-а-а-а-арь…

И морфан, и девушка говорили негромко — почти шёпотом. Видимо, шум мог привлечь ненужное внимание и незваных гостей.

Я слушал разговор, а сам быстро соображал, что делать дальше. Нужно уходить — это понятно. Вопрос только в том, в какую именно сторону? Можно, конечно, рвануть куда глаза глядят, но это не самый разумный вариант.

Ни одного из тех ориентиров, которые упоминал Ворон, видно не было, а локализовать эпицентр стука не получалось — он шёл будто бы сразу отовсюду. Если не угадать с направлением, то слишком велик риск приблизиться к опасности, а не убежать от неё.

— Куда пойдём дальше, дылда? — Лэйлу волновал тот же вопрос, что и меня.

— Никуда, — ответил Дру-уг. — Поука челоувечек не проуснётся.

— Твой «челоувечек», — Лэйла передразнила морфана, — не проснётся никогда! Это Гиблый лес, дылда… Здесь засыпают навсегда!

— Не дождёшься, — негромко произнёс я.

Произнёс и сел, свесив ноги с крабьего панциря. На то, чтобы справиться с небольшим головокружением, понадобилось всего мгновение, а затем — кроткий прыжок на землю. Ступни утонули в невысокой, но очень густой фиолетовой траве.

Моё неожиданное пробуждение почему-то не вызвало бурю оваций и шквал восторженных воплей. Более того, наш маленький коллектив встретил очнувшегося товарища с напрягающей настороженностью.

— Челоувечек! — выдохнул через секунду Дру-уг. — Существоу гоувоурилоу, чтоу ты не проуснёшься, ноу мы с Усачоум не поуверили существу!

Краб поддержал хозяина, едва слышно щёлкнув единственной оставшейся клешнёй. А вот Лэйла кое-как оторвала голову от земли и уставилась на меня, прищурившись одним глазом. Вместо второго, зияла кровавая рана.

— Это ты, маленький? — с хрипотцой спросила она. В голосе слышалась странная подозрительность.

— Уходим, — коротко бросил я, вместо ответа на вопрос. Мне очень не хотелось тратить драгоценное время на пустую болтовню.

Дру-уг сразу шагнул ближе с явным намерением оседлать Усача, однако его остановило яростное шипение Лэйлы.

— Стой, где стоишь, дылда! Что я тебе говорила⁇ После сна в голове у нашего малыша мог завестись паразит… Ставлю свою печень против куриного потрошка — это не наш Феликс! Подойдёшь ближе, и он вопьётся тебе в глотку!

Несмотря на чудовищную рану, сейчас девушка выглядела куда лучше, чем раньше: бледность ушла, на щеках появился здоровый румянец, а единственный глаз задорно блестел из-под чёлки. Видимо, ей удалось-таки привыкнуть к давлению Гиблого леса.