Этот мужчина (ЛП)

— Скоро увидимся. — Он вешает трубку и бросает телефон на кровать. С кем у него скоро встреча? Он долго стоит ко мне спиной, опустив голову. Он размышляет, а я внезапно чувствую себя самозванкой.

Наконец, тяжело вздохнув, он поворачивается ко мне. Наблюдает за мной какое-то время, а затем отправляется в ванную принять душ. Я стою посреди комнаты и думаю, что же мне делать. Он ведет себя странно. Никакого обратного отсчета, никакой щекотки. Что происходит? Вчера был такой прекрасный день, а теперь я снова впадаю в депрессию. Похоже, чтобы сдернуть меня с седьмого неба под названием «Джесси», в Саре нет необходимости. Я справилась в одиночку.

***

Десять минут спустя я все еще стою без дела, пытаясь решить, как поступить. Слышу, как выключается душ. Он выходит из ванной и, не говоря ни слова, направляется к гардеробу. Меня беспокоит его побежденное выражение лица, также таящее в себе толику печали. Кажется, я на самом деле хочу, чтобы он взорвался или устроил обратный отсчет. Понятия не имею, о чем он думает, и это самое неприятное чувство в мире.

Джесси появляется в дверях гардеробной и с сожалением произносит:

— Мне нужно идти. — Выглядит он совершенно измученным. — Кейт уже едет сюда.

Я хмурюсь.

— Зачем?

— Чтобы ты не ушла. — Он возвращается в гардеробную, я быстро захожу следом.

Натягивая джинсы, он бросает на меня короткий взгляд, но ничего не говорит. Он хватает с вешалки черную футболку и быстро натягивает ее через голову, после чего надевает конверсы.

— Я еду домой, — сообщаю упрямо, но он по-прежнему на меня не смотрит. Да что с ним такое? Чувствую, как из-за его невосприимчивости во мне поднимает гнев и, не зная, что еще сделать, начинаю сдергивать с вешалок одежду.

— Что ты делаешь? — Он отнимает у меня одежду и вешает обратно. Рычит: — Ты никуда не уйдешь.

— Нет, уйду! — кричу я, вновь сдергивая вещи.

— Ава, повесь гребаную одежду на место! — орет он.

Отбиваясь от него, слышу звук рвущейся ткани, и через несколько секунд в моих руках нет никакой одежды, и меня вытаскивают из гардеробной. Он прижимает меня к кровати, а я борюсь с ним, проявляя полное неповиновение, но безуспешно. Если он попытается меня трахнуть, я закричу!

— Успокойся, мать твою! — кричит он, хватая меня за подбородок и оттягивая его вниз, заставляя на него посмотреть. Зажмуриваю глаза, пыхтя и тяжело дыша, как загнанная борзая. Я не позволю ему манипулировать собой с помощью секса. — Ава, открой глаза.

— Нет! — Звучит очень по-детски, но я знаю, если послушаюсь, меня поглотит похоть.

— Открой! — Он трясет меня за подбородок.

— Нет!

— Отлично, — кричит он, а я продолжаю сопротивляться. — Слушай меня, леди. Ты никуда не пойдешь. Я тебе уже не раз говорил, так что, черт возьми, привыкай к этому! — Он сдвигается, чтобы крепче меня обхватить. — Я съезжу в «Поместье», а когда вернусь, мы сядем и поговорим о нас.

Я перестаю сопротивляться. Поговорим о нас? Что? Типа, нормальный разговор о том, что, черт возьми, происходит, потому что я отчаянно хочу это знать.

— Карты на стол, Ава. Больше никаких трахов, никаких пьяных признаний и никаких утаиваний от меня. Ты понимаешь? — Его дыхание тяжелое, тон решительный.

Именно этого я и добивалась все это время — ясности и понимания наших отношений. Я так чертовски запуталась. Мне нужно знать, что все это значит, и тогда, возможно, я смогу решить, нужно ли мне открыться. И что это за пьяные признания и утаивания?

Открываю глаза и вижу обращенный ко мне взгляд потемневших зеленых глаз. Он ослабляет хватку на моей челюсти.

— Поедем со мной. Ты мне нужна. — Он почти умоляет.

— Почему?

— Просто нужна. Почему ты не хочешь?

Делаю глубокий вдох.

— Мне там некомфортно. — Вот, держи правду. Он не дурак и должен сам догадаться, почему мне неуютно в «Поместье».

— Почему тебе там некомфортно?

Ладно. Может, он все же дурак.

— Просто некомфортно и все, — огрызаюсь я.

Он морщит лоб и закусывает губу.

— Пожалуйста, Ава.

Мотаю головой.

— Я не поеду.

Джесси вздыхает.

— Обещай, что дождешься меня. Нам нужно разобраться во всем этом дерьме.

— Дождусь, — уверяю. Я отчаянно хочу разобраться и никуда не уеду.

— Спасибо, — шепчет он, прижимаясь лбом к моему лбу и крепко зажмурившись. Чувствую, как от его решимости разобраться с этим дерьмом во мне расцветает огромная надежда. Даже не поцеловав, он встает и выходит из комнаты.

Остаюсь лежать на кровати, приходя в себя после бессмысленной борьбы, гадая, что произойдет после того, как карты будут раскрыты, а с дерьмом покончено. Я разрываюсь между тем, чтобы признаться ему в своих чувствах, или тем, чтобы сначала услышать, что скажет он. Что он скажет? Столько всего нужно прояснить. Кто мы? Бурный горячий роман или нечто больше? Мне нужно, чтобы это было больше, но я не справляюсь с его уничтожением и неразумностью. Это утомительно.

Нельзя отрицать, на его красивом лице застыло выражение чистой муки. Что происходит в его сложном мозгу? Зачем я ему нужна? Так много вопросов…

Закрываю глаза, пытаясь восстановить дыхание, и обнаруживаю, что впадаю в полуопустошительную кому.