Этот негодяй Балмер, или человек, который управляет «Майкрософтом»

«Майкрософт» был, по существу, компанией программистов — «обезьян-кодировщиков», как их прозвали со временем. Балмер не слишком соответствовал этой компании. Когда один программист увидел у Гейтса копию договора, подтверждающего предложения Балмеру: оклад пятьдесят тысяч долларов в год (больше, чем им) и приблизительно 5—10 процентов с собственности, тогда как они не имели ничего, — он вывесил письмо на доску объявлений в конторе. Конечно, Балмер был «гарвардским мальчиком», но и они сами не являлись совершенно тупыми орудиями; они сомневались, что Балмер действительно знает бизнес. Он полтора года занимался маркетингом смесей для выпечки и провел десять месяцев в школе бизнеса. Кроме того, они считали, что он не технарь, не компьютерный знайка, а «Майкрософт» был технической компанией.

Балмер понимает в технике больше, чем позволяет думать посторонним. Как мы видели, он не только возглавлял компьютерный клуб в «Детройт кантри дэй», но также пользовался компьютерами в Гарварде, изучая прикладную математику, и изучал программирование на Бейсике в Стэнфорде. Одно из основных различий между Гейтсом и Балмером, однако, заключается в том, что Гейтс — технарь. Балмер не вторгается на эту территорию, хотя прекрасно знаком с ней.

Написание программы — программирование — сродни написанию, скажем, книги. Строка программы такой же длины, как и строка этой книги. Основное различие в том, что компьютер использует для общения цифры: единицу и ноль. Это двоичный код. Совсем как строчка прозы бывает многословной, код может быть неуклюжим, небрежным, вводящим в заблуждение. Обезьяна-кодировщик может после прочтения чужой программы откинуться в кресле и, как с произведением Хемингуэя или Рей-монда Карвера, восхищаться элегантностью стиля или, как с романом Диккенса, удивляться, почему писателю понадобилось так растягивать историю (Диккенсу платили пословно). Если программа пытается объять необъятное, она бывает похожа на убогую политическую речь. В «Windows ME» («Виндоуз эм-и») более двадцати девяти миллионов строк символов, которые, если их напечатать, заполнят более 970 томов по пятьсот страниц каждый.

Приняв предложение Гейтса, Балмер уехал на своем «мустанге» из Пало-Альто и остановился у друга. Его кабинет умещался на кушетке в кабинете Гейтса. Должность называлась «помощник президента». В обязанности Стива входила забота о функционировании компании: кадры, бухгалтерия, законность и тому подобное. Однако не прошло и нескольких недель, как Балмер уехал из дома Гейтса и чуть было не уволился. Друзья поссорились. Балмер быстро понял, что компании нужны еще пятьдесят человек, чтобы управиться с уже заключенными контрактами. Уверенность Балмера в себе вызвала у Гейтса вспышку раздражения. Как станет известно, Балмер возражал ему, не тушуясь, хотя Гейтс кипел от злости. Не привыкший к такому Билл заорал: «Ты пытаешься обанкротить меня! Ты пытаешься обанкротить меня!» Стив ушел. Вмешался отец Гейтса, и Билл со временем успокоился. Когда Балмер вернулся, он твердо решил стать незаменимым.

Сначала Балмер попытался контролировать стремительно поднимающиеся затраты на рабочую силу. Он разработал новый компенсационный план для программистов, ставший таким же распространенным, как герпес. До Балмера обезьянам-кодировщикам платили за сверхурочные, и цифры, учитывая огромное количество часов переработки, становились астрономическими. Новый план предусматривал фиксированный оклад без сверхурочных, но с пятнадцатипроцентной премией в конце года. Знайки обычно владеют основами арифметики, и они высчитали, что годовая премия составит чуть больше оплаты за пять часов в неделю, тогда как многие из них работали двадцать часов в день. Обезьяны-кодировщики выразили недовольство. План остался.

Долгие часы. Отвратительный климат. Посредственное жалованье. Почему программисты хотели работать в «Майкрософте»?

— Это было забавно, — говорит один программист. — Мы были на переднем крае технологии. И мы одевались как хотели, ходили хоть босиком. Билл Гейтс был для нас богом, Он был одним из нас. Он говорил на техническом языке. Мы знали, что работать на него — важно.

В плодотворном исследовании 1984 года «Хакеры», посвященном программистам и их культуре, Стивен Леви пишет о «пиковом периоде», когда обезьяна-кодировщик «достигает состояния полнейшей концентрации. При программировании компьютера надо сознавать, где все тысячи битов информации идут от одной команды к следующей... Когда вся эта информация сосредотачивается в мозгу, возникает ощущение, что разум словно сливается с компьютером. Иногда нужны многие часы, чтобы дойти до точки, где мысль может объять полную картину, и когда удается дойти до этой точки, просто стыдно тратить это на марафонские рывки, то работая на компьютере, то обдумывая программу, которую пишешь». «Майкрософт» был местом, где жили ради пиковых периодов. Однако теперь, когда Балмер озаботился бизнесом, обезьяны-кодировщики начали терять влияние в созданной ими компании.