Этот неподражаемый Дживз

В этот момент сценарий изменился. Я предполагал, что схвачу мальчишку за шиворот и бесстрашно выволоку его на берег. Но Освальд не пожелал ждать, когда его выволокут. Отфыркавшись и протерев глаза, я увидел, что он находится ярдах в десяти от меня и уверенно плывёт к берегу по-собачьи. Это зрелище окончательно сломило мой дух. Как вы понимаете, при спасении утопающих самое главное, чтобы они оставались на месте и особо не рыпались. А если утопающий вдруг начинает плыть самостоятельно и при этом может дать тебе в заплыве на сто ярдов сорок ярдов форы, что тогда? Когда я с трудом добрался до берега, мальчишка, по-моему, уже подходил к дому. Короче, как ни крути, мой план с треском провалился.

Мои раздумья прервал шум поезда, идущего в тоннеле. Гонория Глоссоп снова смеялась. Она стояла рядом со мной и как-то чудно на меня смотрела.

- Ох, Берти, вы такой забавный! - сказала она. Поверьте, уже тогда мне показалось, что голос её звучит зловеще. До сих пор девица называла меня не иначе, как мистер Вустер. - Какой вы мокрый!

- Да, я мокрый.

- Скорее бегите в дом и переоденьтесь.

- Хорошо.

Я выжал из своей одежды пару галлонов воды.

- Какой вы забавный! - повторила она. - Сначала вы самым необычным образом сделали мне предложение, а потом столкнули Освальда в воду, чтобы спасти его и произвести на меня впечатление своей храбростью.

Как только мне удалось частично избавиться от воды в лёгких, я попытался исправить эту ужасную ошибку с её стороны.

- Нет, нет!

- Он сказал, что вы его толкнули, и я видела это собственными глазами. О, я не сержусь, Берти! Я польщена! Но я считаю, мне необходимо вами заняться. Вам нельзя больше оставаться без присмотра. Должно быть, вы насмотрелись разных фильмов. Я не удивлюсь, если в следующий раз вам придёт в голову мысль поджечь наш дом, чтобы меня спасти. - Она посмотрела на меня, как на принадлежность своего туалета. - Я думаю, мне удастся сделать из вас настоящего человека, Берти. До сих пор вы лишь прожигали жизнь, это так, но вы всё ещё молоды, и в вашей душе есть много хорошего.

- Нет, нет, что вы.

- А я говорю, есть. Вам просто необходимо осознать, на что вы способны, и я вам в этом помогу. А сейчас идите скорей в дом и переоденьтесь, а то простудитесь.

И, если вы понимаете, о чём я говорю, в её голосе проскользнули материнские нотки, которые сказали мне лучше всяких слов, что я попался. Как кур в ощип.

* * *

Когда я переоделся и спустился в холл, я увидел Бинго, сиявшего как медный таз.

- Берти! - воскликнул он. - Ты-то мне и нужен! Берти, ты даже не представляешь, как удивительно мне повезло!

- Ты, придурок! - вскричал я. - Куда ты запропастился? Ты знаешь, что:

- Ты спрашиваешь, почему меня не оказалось на месте? Я просто не успел тебе рассказать. Всё отменяется.

- Отменяется?

- Берти, честное слово, я уже пошёл к озеру, чтобы спрятаться в кустах, когда произошло нечто необычайное. Проходя по лужайке, я встретил самую красивую, самую ослепительную девушку во всём мире. Таких, как она, нет и никогда не было. Берти, ты веришь в любовь с первого взгляда? Ты ведь веришь в любовь с первого взгляда, старина? Как только я её увидел, меня потянуло к ней, как магнитом. Я позабыл обо всём на свете. Её зовут мисс Брейтуэйт, Берти, Дафна Брейтуэйт. Как только наши глаза встретились, я понял, что горько ошибался, принимая простую увлечённость Гонорией за истинную любовь. Берти, ты ведь веришь в любовь с первого взгляда? Дафна такая замечательная, такая добрая. Нежная богиня:

В этот момент я ушёл, оставив придурка в одиночестве.

* * *

Через два дня я получил письмо от Дживза.

"Погода, - заканчивалось оно, - стоит прекрасная. Я купаюсь каждый день." Я рассмеялся утробным или, если хотите, замогильным смехом и спустился в холл. Гонория назначила мне свидание в гостиной. Она собиралась почитать мне Рёскина.

ГЛАВА 7 Познакомьтесь с Клодом и Юстасом

Бомба разорвалась ровно в один час сорок пять минут (время летнее). В этот момент Спенсер, дворецкий тёти Агаты, стоял передо мной с блюдом картофеля, и, потрясённый до глубины души, я ложкой отправил шесть хрустящих, обжаренных картофелин в полёт к буфету. Да, такой шок я испытал впервые в жизни.

К тому же не забудьте, что я находился в ослабленном состоянии. Я был помолвлен с Гонорией Глоссоп около двух недель, и ни одного дня не проходило, чтобы она не пыталась из меня что-нибудь "вылепить", как сказала бы моя тётя Агата. Я начитался серьёзной литературы до одури и до боли в глазах; прошагал не один десяток миль по картинным галереям и побывал на таком количестве концертов классической музыки, что сбился со счёта. Короче, я действительно был не в том состоянии, чтобы испытывать душевные потрясения, в особенности такие, как это. Гонория затащила меня на ленч к тёте Агате, и я сидел за столом, спрашивая у самого себя: "Благая смерть, когда же ты придёшь?" - когда моя нарёченная взорвала подо мной бомбу.

- Берти, - внезапно спросила она, словно вспомнив нечто очень важное, как зовут твоего слугу, я имею в виду, камердинера?

- А? Дживз.