Этот прекрасный свободный мир...

   Эллис Дженкинс читала письмо Лонгвуда, в котором он уверял, будто за два месяца пребывания в питомнике ее новый подопечный слегка пообтесался, и размышляла, каким же тот был до питомника. Бедная невнятная речь, идиотские смешки и шмыганье носом, непонятные словечки и дикие рассказы. Свирепая Эллис не могла понять, что забавного находил подросток в швырянии камнями в проносившиеся мимо машины, или в решение замотать автомобиль директора школы в туалетную бумагу. О последней проделке мальчишка рассказывал взахлеб, то и дело брызгая слюной. Если б подопечный начал еще и пускать пузыри, Эллис точно б не удержалась и наградила мальчишку подзатыльником.

   Отчет преподавателей питомника о познаниях юного попаданца, точнее, об их отсутствии, также ужасал. Хотя они отмечали, что у питомца Фрэнка Хартинга наличествую способности, особенно к технике, означенный Фрэнк Хартинг признавался практически неграмотным и педагогически запущенным. Оставалось признать, что из оставленного мира нельзя ждать ничего хорошего, но Эллис не спешила с подобными выводами. В конце концов, Томас Лонгвуд показал ей лишь одного необразованного попаданца, но один не означал, что таковы все. Эллис подумала, что хотя слова Лонгвуда и казались разумными, но это был лишь один взгляд на проблему. Альтернативный взгляд мог обеспечить "дискобол", если он, конечно, еще способен был думать. Эллис не запомнила лица питомца ни в ролике, ни на смотринах, но в ее память намертво впечатались два разных образа -- веселый молодой мужчина на палубе яхты, должно быть, слегка пьяный, швырявший за борт бутылку шампанского, и образцово покорный питомец, тупо выполнявший любой приказ. Контраст вызывал у Эллис почти физическую дурноту, и она подумала, что если этот попаданец и правда был опасен, достойнее было ликвидировать его, чем превращать в механическую куклу. И все же, если от дрессуры Лонгвуда "дискобол" не окончательно отупел, он мог рассказать гораздо больше, чем пятнадцатилетний мальчишка.

   На аукцион Эллис явилась, так ничего и не решив, и пока питомцы один за другим поднимались на помост, размышляла, действительно ли ей так уж нужен продемонстрированный Лонгвудом попаданец. Первый муж купил давешнего любимца за десять тысяч долларов, и Эллис в потрясении заломила бровь. Конечно, она знала, что старый Дженкинс разве что не охотится на попаданцев, но десять тысяч долларов за бесполезного любимца -- это было слишком! Впрочем, воспоминание о хобби бывшего мужа натолкнуло Эллис на весьма здравую мысль. За последние десять лет Дженкинс должен был накопить немало сведений об оставленном мире и наверняка знал, действительно ли попаданцы представляют какую-либо опасность. Бывший муж никогда не отказывался дать Эллис дельный совет и если он до сих пор ничего не говорил о своих приобретениях и связанных с ними тревогах, возможно, страхи Лонгвуда были изрядно преувеличены.

   Аукционист говорил и говорил, очаровывал зал, сыпал шутками, среди покупателей время от времени проносился смех, а сенатор размышляла, что в ближайший месяц вряд ли стоит беспокоить первого мужа.

   -- Продано! -- стук молотка вырвал Эллис из пучины размышлений, и сенатор с досадой увидела, как "дискобола" свели с помоста. Оставалось ждать обещанного отчета Службы адаптации и искать предлог для визита к бывшему мужу. Эллис Дженкинс случалось допускать ошибки, но она всегда старалась их исправлять.

 ***

   Роберт стоял за помостом и ждал своей участи. Утро аукциона прошло для него в каком-то тумане, так что даже советы Линкольна Райта и его привычка гладить его по голове и щекам остались незамеченными. Роберт смотрел, как лот номер 2 -- Пат -- был продан за семь тысяч долларов, а лот номер 5 -- Джек -- за десять, но когда они один за другим, не повернув головы, прошли мимо него, не почувствовал ничего. За прошедшие семь лет ему не раз приходилось посещать аукционы, но никогда он не посещал их в качестве товара.

   -- Седьмой! Пошел!

   На негнущихся ногах Роберт поднялся на помост и посмотрел в зал. Лиц покупателей было не разглядеть, а их наряды казались размытыми разноцветными пятнами.

   -- Лот номер семь! -- провозгласил аукционист. -- Попаданец. Двадцать восемь лет и три месяца. Домашняя мебель класса "А". Начальная цена 400 долларов. По-моему, это почти даром.

   В зале послушались одобрительные смешки.

   -- Обратите внимание на экстерьер питомца -- он великолепен! Вы сможете поставить питомца в холле вместо статуи, и он станет главным украшением вашего дома.

   Смех в зале стал громче.

   -- Итак, у нашего мальчика класс "А", а это значит, что у него прекрасная выучка! Способен раздеть, помыть и уложить в постель даже в стельку пьяного. Ну, при таком росте это неудивительно...

   Зал взорвался хохотом.

   -- Но при этом, свободные, этот Давид, этот Колосс идеально послушен. Прикажите ему стоять на одной ноге, и он будет стоять, пока не упадет... Согласитесь, 400 долларов за такое совершенство непростительно мало.