Этрейтион: Маска для Артиста (СИ)

Развернувшись и собираясь уже уходить, наткнулся на зверя. *Сумеречный Волк, 20 уровень* известила меня система. Только вот это был целый ВОЛЧАРА. Не рассчитывая на мечи, да и было бы жалко выронить их в бою, медленно достал Идущие на зов. Один в правую руку и три между пальцами левой руки. А потом начал медленно отходить от зверя, всё не решаясь начать бой первым. Волк оскалил клыки, издав гортанный рык, и стал пригибаться к земле для прыжка, а для меня время замедлило свой бег. Поняв, что медлить уже нельзя, я метнул первый нож в голову волка. Но хищник прижал голову к земле, и нож вошел почти до упора в спину. Сразу же получаю из левой руки запасной нож, посылаю его следом. Но я действовал слишком медленно. Видимо, моя ловкость не успевает за моей скоростью восприятия, хотя она лишь в полтора раза быстрее обычной. В тот момент, когда нож начал свой полет, волк уже был в прыжке. Нож снова попал в загривок волка, но явно не задел ничего жизненно важного. Паникуя, я попытался уйти перекатом в сторону и кинуть третий нож. В результате нож лишь по касательной распорол бок твари, а я наколол ногу на нож в левой руке. Нога от резкой боли подкосилась, и я рухнул на мель. Волк приземлился на меня и разинул пасть, собираясь начать меня рвать. Недолго думая, я засунул ладонь в пасть зверя и схватился за нижнюю челюсть. Перчатка удачно защищала руку от клыков, только вот мне не дано было подумать заранее о том, что волк решит сжать челюсти. В следующий момент я почувствовал дикую боль и явственно услышал, как ломаются мои кости. Изображение от боли поплыло, а в глазах появились разноцветные звезды, но я, стиснув зубы, стал раз за разом наносить удары левой рукой с ножом в горло и брюхо зверя. Волк скулил от боли и пытался вырваться, мотая головой. Меня швыряло из стороны в сторону, а волк стал еще рвать своими лапами мою грудь. Понимая, что он вот-вот вырвется, я обхватил грудь волка ногами, не давая разорвать дистанцию. Зверь был намного сильнее и быстрее меня… Вырвись он, и я бы потерял любые шансы на победу. Так что я прилагал все силы, чтобы он не вырвался, а моя пылающая болью кисть оставалась в его пасти. Кровь лилась мне на лицо, а вода уже давно стала красной. Наконец, волк последний раз вздрогнул всем телом и умер.

Мне упал опыт, но я даже не стал смотреть, сколько и чего там мне упало. Я лишь разжал челюсти волка ножом и, достав сломанную кисть, оттолкнул тушу волка. Вставая, зашипел от ран, но нога, распоротая своим же ножом, подвела, и я снова рухнул в воду. Уже аккуратнее поднимаясь и опираясь на здоровую ногу, я смог подняться и оглядеться. Ночь уже практически вступила в свои права. Пытаясь хоть что-то увидеть, я внимательно огляделся и лишь убедившись, что вроде бы никого рядом не видно, стал вытаскивать ножи. Но услышал хруст ветки за спиной и вместе с этим получил системное сообщение о получении навыка острый слух. Оглянувшись, я увидел черную огромную мохнатую тварь, что была выше меня на две головы. Она стояла на задних лапах, а потом издала ужасный рев, от которого я оцепенел, и ударила своей лапой. От удара я отлетел в сторону как сломанный шарнирный робот. При падении услышал хруст и увидел сообщение о переломе спины. Я только и мог лежать и наблюдать, как эта тварь подходит ко мне и раскрывает пасть. А потом хруст, боль и темнота. Я очнулся на точке возрождения и найдя возле нее наиболее густые кусты, просто завалился, лишь активировав хамелеона. Я настолько устал от столь насыщенного дня, что заставлять себя куда-либо идти уже не было сил. Тем более я вроде читал, что точки возрождения отпугивают тварей. А люди авось и не заметят меня с учетом кустов, хамелеона и скрытности.

Грузовой ангар в колонии Салис сегодня необычен. Сегодня он — амфитеатр. И скамейки, и свет — на месте всё. Места переполнены зрителями. И вот на сцену выходит клоун. Он далеко не молод, но и до старости ему также далеко.

— Вечер добрый, господа. Хотя, что вечер для одного, то утро для другого. Потому я просто приветствую вас. Я приветствую здесь тех, кто, идя по жизни, на минутку пожелал пойти с нами вместе. Хотя что есть жизнь? Что, как не канат, натянутый под потолком… Раньше это называли небом.

Несколько прожекторов направленно выхватывают замершую на натянутом под куполом канате фигуру. А голос клоуна продолжает звучать.

— И мы идём по нашему канату жизни. У кого-то все гладко, идти легко. — фигурка легкими шажками чуть ли не пробегает по канату, а лучи прожекторов уже указывают на другой канат

— А вот у кого-то бывает, что кажется, что канат вот-вот порвется — фигурка на другом канате движется куда аккуратнее первой.

— Кто-то тогда ждёт, верит и надеется, что канат выдержит, выдержит ещё хоть чуть-чуть. А кто-то…

Фигурка резко прыгает с начинающего падать каната — и приземляется на другой, натянутый чуть ниже, отчаянно балансирует, но, видимо находит равновесие. Зал аплодирует, а клоун продолжает, словно не замечая шума.