Читаем Этруски: загадка номер один полностью

По мнению многих специалистов, этрусское искусство, если отбросить позднейшее греческое влияние, имеет тесную связь и с искусством Малой Азии. Они считают, что многокрасочная этрусская роспись происходит с Востока, подобно обычаю возводить самые древние храмы на высоких искусственных платформах. Говоря образными словами одного из исследователей, «сквозь нарядные греческие одежды, наброшенные на Этрурию, просвечивает, однако, восточное происхождение этого народа».

К этому мнению искусствоведов присоединяются и некоторые историки религии, которые считают, что, хотя основные боги этрусков носили греческие имена, все же они, в принципе, были ближе к божествам Востока, чем греческого Олимпа. В Малой Азии почитался грозный бог Тарху или Тарку. У этрусков же одно из самых распространенных имен происходило от этого имени, в том числе и имена царей-этрусков, правивших Римом, династии Тарквиниев!

Список подобных же доводов в пользу свидетельства «отца истории» можно было бы продолжить. Но все это доводы косвенные, по аналогии. Сходство обычаев, имен, памятников искусства может быть случайным, а не в силу глубокого древнего родства. Что же касается рассказа Геродота о «голодающих лидийцах», которые, спасаясь от голода, в течение 18 лет проводили время в играх, вы, вероятно, и сами заметили в нем много сказочного, легендарного. Тем более, что живший, как и «отец истории», в V в. до н. э. греческий автор Гелланик Лесбосский поведал нам совсем иную историю, связанную с происхождением этрусков.

Согласно Гелланику, территорию Эллады населял когда-то древний народ пеласгов — вплоть до полуострова Пелопоннес. Когда же сюда пришли греки, пеласги были вынуждены покинуть Элладу. Сначала они переселились в Фессалию, а потом греки вытеснили их за море. Под предводительством своего царя Пеласга они доплыли до Италии, где стали называться по-новому, и дали начало стране, именуемой Тирсенией (т. е. Тирренией-Этрурией).

Другие авторы античности говорят, что бежать из Фессалии пеласгов заставил потоп, бывший при царе Девкалионе, еще до Троянской войны. Сообщают они, что часть пеласгов поселилась на островах Лемнос и Имброс в Эгейском море; что первоначально пеласги высадились у реки Спинет на побережье Ионийского залива, а затем двинулись в глубь страны и лишь затем пришли на свою нынешнюю родину, Тиррению или Этрурию…

Версии эти противоречивые, но все они сходятся в одном: этруски — это потомки предшественников эллинов в Греции, пеласгов. Но помимо этой и Геродотовской «теории происхождения этрусков» имеются еще две, также восходящие ко временам античности. В Риме в конце I в. до н. э. жил уроженец малоазийского города Галикарнаса по имени Дионисий, человек образованный и хорошо знакомый как с традициями своей родины, так и с римско-этрусскими преданиями и традициями.

Дионисий Галикарнасский написал трактат «Римские древности», где решительно возражает против утверждения Геродота о том, что этруски — потомки лидийцев. Он ссылается на то, что современник «отца истории», Ксанф, написал четырехтомную «Историю лидийцев», специально посвященную этому народу. И в ней ни слова не говорится о том, что половина лидийцев переселилась в Италию и дала начало этрускам. Более того, по Ксанфу, сына царя Атиса звали не Тиррен, а Тореб. Он отделил у своего отца часть Лидии, подданные которой стали именоваться торебянами, а отнюдь не тирренами или этрусками.

Дионисий Галикарнасский считает, что лидийцы и этруски не имеют ничего общего между собой: говорят они на разных языках, молятся разным богам, соблюдают разные обычаи и законы. «Поэтому, кажется мне, правы скорее те, кто считает их местным населением, а вовсе не пришельцами», — заключает Дионисий Галикарнасский, уроженец Малой Азии, живший в Риме, некогда основанном этрусками. И эту точку зрения разделяет не только сам Дионисий, но и очень многие современные ученые.

«Пришельцы с востока или аборигены?» — так, казалось бы, можно суммировать давний спор о происхождении этрусков. Но не будем торопиться. Мы уже цитировали Тита Ливия, древнеримского историка. Процитируем еще одно любопытное замечание, сделанное им: «И альпийские племена, бесспорно, тоже по происхождению этруски, особенно ретии, которые, однако, под влиянием окружающей природы одичали до такой степени, что они не сохранили от старых обычаев ничего, кроме языка, но даже язык они не сумели сохранить без искажения».

Ретии — это жители области, простиравшейся от Боденского озера до реки Дунай (территория нынешнего Тироля и части Швейцарии). Этруски же, по словам Дионисия Галикарнасского, именовали себя расеннами, что близко к названию ретии. Вот почему еще в середине XVII! в. французский ученый Н. Фрере, ссылаясь на слова Тита Ливия, а также ряд других свидетельств, выдвинул теорию о том, что родину этрусков надо искать на севере — в Центральных Альпах. Теорию эту поддержали Нибур и Моммзен, два крупнейших историка Рима прошлого столетия, да и в нашем веке она имеет немало сторонников.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука