Этторе Фьерамоска, или Турнир в Барлетте

Он попытался вступить с разбойниками в переговоры, надеясь еще как-нибудь вывернуться; но не успел он и слово вымолвить, как ему заткнули рот кулаком, да так, что загнали два зуба в глотку. Лишенный возможности говорить и смотреть, он навострил уши и услышал, как разбойники переговаривались о дележе денег и пленников; толковали они и о выкупе и обсуждали, который из двух стоит дороже. Среди голосов, говоривших на различных наречиях, но все же по-итальянски, выделялся один, произносивший слова на чужеземный лад, скорее всего как немец. Но только дон Микеле успел заметить эту интересную особенность, как его схватили, взвалили на плечи и потащили прочь.

Шли они больше часу, время от времени останавливаясь. На привалах разбойники, чтобы передохнуть, не слишком нежно сваливали свою ношу на землю. Дону Микеле, как он ни был храбр, становилось не по себе при мысли, что эти мошенники могут прирезать его как собаку; веревки впивались ему в тело, острые углы панциря, надетого на тащившем его парне, тоже не доставляли ему особого удовольствия, и вся эта игра начинала здорово его раздражать.

Наконец они опять остановились. Заскрипела, отворяясь, какая-то тяжелая дверь. Они вошли, и за их спиной снова раздался тот же скрип.

Дона Микеле развязали, подтолкнули вперед и сняли с его глаз повязку; он увидел, что находится в комнате, едва освещенной лучами луны, пробивающимися сквозь щели в ставнях. В одной из стен была маленькая, низкая дверь с бесчисленными железными засовами; она отворилась, и дон Микеле услыхал, как чей-то голос сказал ему:

- Входи.

Он наклонился и только стал нащупывать ногой, нет ли ступеньки, как сильный толчок тупым концом копья помог ему спуститься по лестнице значительно быстрее, чем ему хотелось бы, да так, что и не сосчитать было ступенек. Заскрипел засов, и дон Микеле понял, что надо оставить надежду выйти отсюда через эту дверь.

Теперь он находился в полной темноте. Прежде всего он ощупал рот, сильно болевший от удара; отняв руки от лица, он почувствовал, что они мокрые, понял, что это кровь, а также обнаружил, что с этого дня ему будут служить только тридцать зубов вместо тридцати двух.

- Если б дьявол придушил тебя вместе с твоим отцом, как ему надлежало, у меня бы хоть зубы остались целы, - сказал он, мысленно обращаясь к тому, кто послал его на это дело.

Все же он старался не падать духом. Вытянув вперед руки, он попытался понять, где он находится, и заметил, что сверху из какого-то отверстия струится слабый свет; ему показалось, что он слышит, как бьются о стену морские волны. Ногой он нащупал в углу кучу мягкой соломы и растянулся на ней в ожидании дальнейших событий.

ГЛАВА Х

Читатель, без сомнения, угадал, что призрак был не кто иной, как командир отряда Боскерино.

Ему остается только узнать, откуда взялась банда мародеров, расстроившая затею дона Микеле.

Дело обстояло следующим образом. У дона Литтерио была молодая и красивая служанка, внушавшая людям сомнения в его супружеской верности. Эта девушка, не будучи глухой к вздохам своего пятидесятилетнего хозяина, не была бесчувственна и к молодому конюху, служившему в доме. По этой-то цепочке любовных отношений тайна подесты, собиравшегося ночью отправиться за кладом, дошла и до конюха.

У того были друзья в банде Пьетраччо (так звали атамана бандитов), и он договорился с ними о том, чтобы сокровище, если оно будет найдено, хотя бы частью своей наполнило его собственный кошелек, вместо того, чтобы полностью отправиться в кошелек хозяина. Теперь, прежде чем мы вернемся к дону Микеле, необходимо, чтобы читатель представил себе место, где произошли события, о которых мы будем говорить. Перед мостом, ведущим к островку святой Урсулы, возвышалась массивная квадратная башня, подобная той, которую видишь на Ламенатском мосту, когда едешь из Рима в Сабину. Вход в нее преграждали тяжелые ворота, решетка, опускавшаяся в случае надобности, и подъемный мост. Винтовая лестница вела в два верхних этажа, где жили солдаты и комендант, а на самом верху была площадка, окруженная зубцами стены, из-за которых выглядывали дула двух фальконетов.