Ева

Подтянутый седовласый профессор, осанка которого выдавала бывшего военного не ниже офицера среднего звена, галантно поддерживая Скалли под локоток, поднимался по парадной лестнице Центра.

— Репродуктивная медицина, — по тону профессора чувствовалось, что человек получает огромное удовольствие, оседлав любимого конька, — есть наполовину хирургия, что бы ни утверждал коллега Якобсон из Вены. Вживление оплодотворенного яйца в матку — чисто хирургическая операция, а в нашем деле это один из самых ответственных этапов…

Скалли с почтительным видом слушала его, чуть склонив голову к левому плечу.

— А у вас не могли перепутать яйцеклетки? — спросила она. — Не могла одна женщина получить яйцеклетку другой пациентки?

Профессор степенно покачал благородной седой головой.

— Нет, у нас очень строгий контроль. Все трижды проверяется и перепроверяется. Операции с генетическим материалом и без того вызывают сегодня у обывателей страх и недоверие, мы просто не можем позволить себе подобную халатность.

— У вас были когда-нибудь пациенты по имени Холли и Джон Симмонс? Профессор улыбнулся:

— Мисс, полагаю, вы не хуже меня знаете, что любая информация по нашим пациентам строго конфиденциальна. Даже для сотрудника ФБР и для такой очаровательной леди, как вы, я не могу сделать исключения. Таковы правила…

— Видите ли, профессор, — глядя медику прямо в лицо, напористо проговорила Дана — отец ребенка на днях был убит при загадочных обстоятельствах, его дочка похищена… Короче, если бы вы могли чем-то помочь в расследовании этого дела — даже против правил, — мы были бы вам крайне признательны.

Профессор нахмурился — никто из работающих в этом здании не рискнул бы сказать, что отставному военно-морскому офицеру, доктору медицины, профессору Роберту Катцу соображения карьеры важнее судеб тех людей, которым в свое время повезло оказаться в числе его пациентов. Особенно это касалось пациентов маленьких. Катц, помнивший еще эпоху «охоты на ведьм», прекрасно знал все фэбээровские штучки, но эта молодая женщина со скромным макияжем и впрямь казалась обеспокоенной судьбой ребенка… Профессор вздохнул и махнул рукой.

— Ладно. Следуйте за мной…

В кабинете доктора Катца было на удивление тихо — здешней звукоизоляции могло позавидовать здание ФБР. От кондиционера в углу поднималась сильная струя теплого воздуха.

— У вас тут только копии медицинских карт, — заметила Скалли. И уведомление, что оригиналы документов были переведены в госпиталь города Гринвич, штат Коннектикут, в тысяча девятьсот девяносто первом году. Симмонсы приехали сюда девять лет назад, и их наблюдающим врачом была доктор Салли Кендрик…

При звуке этого имени профессор не смог скрыть брезгливой гримасы.

— Что-нибудь не так? — чутко отреагировала Скалли.

Профессор поморщился.

— Вы сказали — «доктор Кендрик», — неохотно проговорил он. — С этой дамочкой все всегда было неладно…

Он поднялся и, покопавшись в ящике стола, достал видеокассету.

— Попала сюда всего лишь практиканткой, в тысяча девятьсот восемьдесят пятом. Но практиканткой гениальной. — Катц Вставил кассету в прорезь видеомагнитофона и щелкнул кнопкой.

На экране появилась высокая, чуть полноватая женщина средних лет в белом халате и с аккуратно убранными под шапочку волосами. Женщина улыбнулась и села за письменный стол, уставленный приборами, с лампой посредине. Судя по всему, именно так, по замыслу создателей фильма, обыватель должен представлять себе идеальное рабочее место ученого. «Здравствуйте, — проговорила женщина. — Искренне рада приветствовать вас в Центре репродуктивной медицины. Я — Салли Кендрик, специалист в области искусственного оплодотворения…» По экрану поползли титры…

— Работа в Центре позволила ей получить магистерскую степень, — проговорил Катц, — а затем и степень доктора по биогенетике. Мы были буквально очарованы ею…

— Сейчас у вас не слишком-то очарованный тон, — заметила Скалли.

Профессор тяжело вздохнул:

— У нас есть основания предполагать, что доктор Кендрик произвольно меняла генетическую структуру оплодотворенного яйца в своей лаборатории перед пересадкой яйцеклетки в матку.

— Вы доложили об этом Американской Медицинской Ассоциации?

— Конечно! Я ее уволил и потребовал расследования по линии Медицинского Департамента.

— И что произошло потом?

— Что-что… — Катц скривился. — АМА ее прикрыла, а мое требование о расследовании было отклонено. Короче, доктор Кендрик испарилась, исчезла бесследно. Мы тут стараемся о ней не вспоминать.

Отель «Холидей Инн», номер Малдера Сан-Франциско, штат Калифорния День пятый

«Мы знаем, что такое боль бесплодия, — с мягкой улыбкой вещала женщина с экрана, — и мы знаем, как помочь преодолеть ее. Следующие полчаса я проведу с вами, и мы рассмотрим некоторые практические аспекты…»