Ева

– Мистическая и одновременно очень простая вещь. Мы заботимся друг о друге больше, чем о себе. И каждый из нас делает это бескорыстно, не ожидая ничего взамен. Любовь начинается с уважения к себе и своему партнеру. И чтобы по-настоящему узнать человека, потребуется много времени и сил.

– Скажи мне, а как узнать, что для другого хорошо, а что нет? – спросила Лили.

– Это серьезный вопрос, – ответила Анита. – Это главная загадка человеческих отношений. Только Истинный Бог способен открыть, что такое благо, и то лишь тогда, когда это откровение жизненно необходимо. Все это часть, так сказать, большого танца.

– Я все равно никак не пойму, что такое любовь, – настойчиво повторила Лили.

– Это твой ум так считает, – с нежностью сказала Анита и дотронулась до щеки девушки, – но мне кажется, в глубине души ты уже знаешь.

Оказывается, мы спустимся в это таинственное Подземелье завтра. Там я должна, как мне говорят, «свидетельствовать», хотя я понятия не имею, как это делается и что от меня ждут. Мне все сложнее скрывать, что я знаю о Вечном Человеке, Адаме, Еве и сотворении мира. Сегодня я уже соврала Джону. Может быть, я схожу с ума? Все было бы очень просто, если бы было именно так. По крайней мере, такое положение вещей было бы простым объяснением ситуации, в которой я оказалась.

Саймон сказал, что я должна остановить Адама и сделать так, чтобы он не отворачивался от Адоная. Я заметила, что уже слишком поздно, и мой ответ его явно шокировал. Я говорила ему, что смотрелась в зеркальце, но не сказала, что там увидела. Не хочу ни писать, ни думать об этом. Пока пытаюсь понять, как внутреннее принятие себя настоящей поможет мне изменить ход истории. Ага, ход истории… размечталась, держи карман шире…

Лили оторвала взгляд от страницы и посмотрела через окно-иллюминатор на подводные красоты. Анемоны и кораллы были прекрасны, и от этого вида положение, в котором она оказалась, стало угнетать ее еще больше. Она снова взяла ручку и написала:

Адонай сказал, что никогда меня не оставит. Когда я смотрю на Гералда с Анитой, я задумываюсь о том, что любовь – это, возможно, когда два человека всегда вместе и никогда не оставляют друг друга. Но я чувствую себя совершенно несчастной с тех пор, как Адам отвернулся от Господа, а я сама посмотрелась в зеркальце.

Иногда наши воспоминания скрыты в самых дальних уголках памяти. Но точно так же, как все тайное рано или поздно становится явным, от собственного прошлого никому не убежать.

В ту ночь Лили не знала, спит она или бодрствует. Это было странное пограничное состояние, в котором прошлое навалилось на нее, как сошедшая с гор лавина. Это были отрывочные, как вспышки молнии, видения. Все, что она вспоминала, не имело никакого отношения к любви и заботе. Она увидела, как какая-то женщина (может быть, ее мать?) читала маленькой девочке книжку. Потом почувствовала, как эту маленькую девочку ударили кулаком по лицу, по которому тут же потекла кровь. После этого увидела, что девочка прячется от каких-то неизвестных мужчин с острыми, как бритвы, ногтями и зловонным дыханием, и ощутила, как что-то тяжелое навалилось ей на грудь. Она находилась где-то в темной промзоне, рядом с грохотом проезжали поезда и стояли бесконечные склады. Девочка присела на грязном полу в надежде на то, что ее не заметят. Но ее заметили, и она кричала, но не слышала собственного голоса, после чего ее грубо затащили в другую комнату, дверь которой с грохотом и лязгом закрылась. Ей было негде спрятаться от ужаса, кроме как внутри собственной головы, и она постараться побыстрее забыть все, что с ней произошло.

Когда Лили открыла глаза, рядом сидела Анита. Она держала девушку за руку, а ее губы беззвучно двигались, словно в молитве.

– Привет, – хрипло произнесла Лили.