Эва, дочь трактирщика

Гриди закричала, хотя ничего страшного не случилось: Шесс всего лишь рванулась, будто решив проверить прочность поводка и хватку своего хозяина, а потом села спокойно.

Рокильда так и стояла с разинутым ртом, ее мужчины тоже изображали статуи, Агнесса молилась шепотом, взмокший Вайд ругался про себя, Брокк смотрел на Шесс, Гриди – на Еву, а Ева – на Хеллгуса. Он ничего не сделал, так и стоял на месте со шкатулкой в руках, однако девушку все равно пробрал мороз по коже – и это в такую-то жару.

Да, она не увидела никакой магии, не заметила никакой уловки, но все равно могла поклясться, что Шесс остановил атриец.

— Я чуть не родил от неожиданности, — хмыкнул Брокк, решив разрядить обстановку, и похлопал себя по животу, который и в самом деле тянет этак на шесть месяцев.

— Кошки не любят резких запахов, а я пропах мазями и настойками, — ответил Хеллгус невозмутимо.

— Я уведу Шесс, — сказал Вайд, но аптекарь покачал головой:

— Не стоит, она уже не боится. Правда, Шесс?

Шесс, разумеется, не ответила, но и весь ее вид, теперь уже мирный, послужил ответом, впечатлив собравшихся, и больше всех – Еву.

— Я все же уведу ее, — протянул Вайд и повел кошку к выходу.

— Подожди, — обратился к нему Брокк и представил экзотического гостя: — Господин Хеллгус Шедд-Ахтар приехал в Сколль из Атрии, состоит в гильдии аптекарей и изучает искусство врачевания. Он наш хороший друг.

Хеллгус поклонился, и Брокк представил ему других гостей. Женщины смутились, а мужчины заинтересовались. Хеллгус подошел к Гриди и вручил ей шкатулку:

— Света вашему дому, уважаемая госпожа. Примите мой подарок.

— О-о, не стоило, — замялась Гриди, но шкатулку взяла и ахнула, ощутив, насколько она тяжела.

— Для вас лично у меня тоже есть подарок, госпожа Эва, — тихо обратился к Еве Хеллгус и в его руке каким-то образом появилась золотая брошь в виде змеи с зеленым камнем-глазом.

— Змея, — поразилась подарку глазастая Рокильда.

— Символ мудрости и исцеления, — пояснил Хеллгус, глядя на Эву.

Девушка взяла брошь; красоты изделия она и не заметила, куда больше ее интересовало, как он умудрился так ловко достать брошь.

— Как вы это сделали, Хеллгус? — спросила негромко Ева.

— Просто ловкость рук.

Ловкость рук…

— Да, ловко, ничего не скажешь, — вставил Симон и кивнул Хеллгусу как знакомому.

Тут и Кисстен с Гильдой вернулись, и немая сцена ненадолго повторилась. В этот раз, правда, Ева сама им Хеллгуса представила и попросила Вайда возвращаться поскорее: пора за стол. Заперев кошку на первом этаже на кухне, капитан вернулся в гостиную и был неприятно удивлен тем, что Эва села рядом с этим Хеллгусом, да еще и шепталась с ним о чем-то.

— Сюда, сынок, вот тебе местечко, — позвала Гильда Вайда, и когда он сел рядом с Кисстен, стала расхваливать угощения: — Ты глянь, как хлеб пожарили и нарезали, а салаты какие! Прям как у каэров! Кисстен, у отца подглядела?

— Нет, Эва научила, — ответила с гордостью девушка.

— Эва у вас умница, это да. Вайд, что же ты не хвалишь салаты?

— Я еще не попробовал даже, — сквозь зубы проговорил раздраженный капитан, потерявший аппетит.

Пока Лэндвики и остальные, не стесняясь, накладывали и пробовали еду, капитан Тмерри так и сидел темнее тучи и лишь ради приличия ложкой в салате ковырялся. Ему одному было за столом неудобно, и он не сводил глаз со смуглого чужака. И с Евы. Она перед этим Шер-Махраном или как там его робела, смотрела на него уважительно, а он на нее – словно она и есть единственное подаваемое блюдо.

Хрустнула ложка, и Гильда рассмеялась:

— Сынок, ты ложку сломал! До чего же ты крепкий мужчина; я других таких и не видела никогда.

Это было сказано громко, во всеуслышание. Ни для кого не секрет, что вдовая Гильда обожает сына и всегда рада им похвастать, и обычно все поддакивают: да, Вайд хороший малый, пример простого настоящего ренца.

— Отец тоже сильный, — сказала Кисстен.

— Но Вайд молодой, а это много значит.

Девушка тактично промолчала: тридцатилетний капитан Тмерри хоть и нравится ей, но кажется уже мужчиной в годах.

— Он у меня капитан, — добавила Гильда, оглядывая других гостей, — сам герцог назначил его стеречь наш район.

— Жениться давно пора капитану этому, — бросила Рокильда, — мы вот тоже Симону невесту ищем.

— Есть кто на примете?

— Нет еще. Не так легко найти хорошую девушку, толковую и трудолюбивую.

— Не так уж трудно, если осмотреться, — возразила Гильда, поглядывая на Кисстен. А та ничего не замечала: ее интересовало, как себя чувствует Агнесса, которую усадили рядом с Толием.

Парня девушка не заинтересовала: такие тощие и молчаливые не в его вкусе, ему нравятся в теле и бойкие. Зато Симон то и дело посматривал на Агнессу, которая ела как птичка и прислушивалась к разговору Эвы и атрийца. Раз она поймала изучающий взгляд молодого человека, и ее голубые глаза вспыхнули злобой.

Симона словно водой ледяной окатили. Агнесса же встала из-за стола, шепнула что-то Эве и вышла; Кисстен тут же за девушкой пошла.