Ева. Книга третья

Камиля самого напрягала и раздражала эта обстановка. Здесь казалось, что вот-вот войдет один из тюремных надзирателей и отведут его вновь в камеру. Если раньше было на это плевать, если раньше он знал, что друзья и сокамерники помогут, что его авторитет в местных группировках самый высокий и неприкосновенный, то сейчас не хотелось терять ни дня, чтобы этот засранец Джей был с Евой без присмотра Камиля. Он наблюдал за ней, как она достала телефон, написала смс, поморщила смешно нос, и все это было для него таким родным и желанным, что внизу сладко заныло и желание начало расти. Надо срочно отвлечься! Камиль потер подбородок, еще с каменной эрекцией он не ходил на разговоры со своим дилером, который отбывает наказание за решеткой.

– А Джей тоже занимался когда-то подобными делами? – спросила вдруг негромко Ева.

Камиль удивленно посмотрел ей в лицо. Серые глаза горели неподдельным интересом. Лучше бы Она спросила, что-то из его жизни, чем Джея.

– Да, занимался. Теперь он бизнесмен, отошел от дел, – признался честно Камиль. Врать нет смысла, даже если друг еще не говорил о своем прошлом, сейчас это сделал за него он.

Ева снова опустила голову и уткнулась носом в телефон. Что же она подумала? Сделала вывод кто из них круче или, наоборот, только уверилась, что Камиль – не ее выгодная партия?

– А ты боишься встречаться с гангстером? – спросил он, улыбаясь.

На что она промолчала, сделала вид, что не услышала. Камиль не стал переспрашивать. Мог ли понравиться ему положительный ответ на его вопрос? Нет. Тогда бы пришлось пускать в ход уже явно противозаконные действия. Похитить Еву и увезти далеко-далеко из страны. Никаких денег и средств не жалко, лишь бы она была рядом, как сейчас, маленькая, хрупкая, вдыхать Ее запах кожи и волос до сладкого дурмана в голове. Нет, Джей определенно в проигрыше. Все, все сделать, чтобы эта милая девочка была только с ним и ни с кем больше!

– Ты постоянно занимаешься вот такими делами? – вдруг спросила Ева, пряча взгляд.

– Не всегда. У меня есть пара фирм, в одну из них ты приходила… – Камиль осекся, это не совсем приятные воспоминания для нее, зря ляпнул, не подумав.

Но Ему стало безумно приятно, что даже разговор, похожий на допрос, перетек в такое русло именно о нем, а не о Джее.

Наконец, вызвали Еву, и она скрылась за дверью кабинета, где заключенные беседовали со своими адвокатами или родственниками. Ее не было примерно полчаса, а потом, когда она вышла, кивнув, что готова ехать, Камиль поднялся и вместе они пошли на выход.

Садясь в машину, он решил спросить, как прошла встреча и все-таки предупредить Еву о возможных проблемах.

– Я должна буду снова ходить с телохранителями? – спросила она, чуть улыбаясь.

Это понравилось Камилю. Значит, не напугана, не боится неожиданных жестких разборок между криминальными авторитетами.

– Надо бы… – согласился Камиль. Ему хотелось самому выступать в роли охранника, чтобы видеть ее ежесекундно. – Послушай, ты можешь переехать ко мне пока что. Суд закончится, и потом можешь решать сама…

– Нет! – с жаром отказалась она, отворачиваясь в окно.

– Ева, я не настаиваю, а предлагаю, чтобы тебе было комфортно, – и Камиль вспомнил жуткие, по его мнению, «апартаменты», в которых жила его девочка-мечта.

– Мне достаточно комфортно – отрезала она, возможно, обидевшись. Только вопрос – на что?

***

Ева осматривала окружающую обстановку с огромным интересом. Ее не пугала серо-белая обстановка тюремных коридоров и несвежий спертый воздух, пропитанный весьма малоприятными запахами. Наоборот, здесь была особая атмосфера, которая заставляла задуматься о свободе и о том, как легко ее потерять, оступившись хотя бы раз. Черные тяжелые решетки будто давили на грудь своей мрачностью, они были повсюду – на окнах, на дверях, и являлись своеобразной перегородкой в коридорах. Не выбраться, одна непроглядная тоска, охватывающая с головы до ног, давящая на грудь. Что если некоторые люди попадают сюда совершено случайно, по воле сложившихся обстоятельств или если их подставили другие? Это словно ад на земле. Ева невольно поежилась. Она совсем забыла о присутствии Камиля, засмотревшись на окружающих и прислушиваясь к разговору охраны или другим звукам, которые, казалось, содержали в себе нечто главное.