Ева. Книга третья

– Я адвокат мистера Бейнера… – и назвав имя подзащитного Евы, продолжил, также лучезарно улыбаясь, – после моего выступления, вы можете дополнить и добавить все факты, которые помогут нам вытащить из-за решетки нашего с вами клиента.

Ева перевела взгляд на Камиля. Тот стоял и разговаривал с одним из своих друзей, но будто понял, что она смотрит на него, отвлекся и они встретились глазами. В его взгляде, казалось, была просьба простить за то, что он нанял еще одного адвоката по этому делу, но более опытного и уже запросто решающего такие простые для юристов проблемы.

– Конечно, – согласилась Ева, а в голосе еще чуть-чуть и появились бы слезы. Ей было больно и обидно от такого поступка Камиля. Ведь он не собирался больше никого нанимать, и дело не в гонораре, дело в честности и открытости, Он мог хотя бы намекнуть, сказать, что нужен более опытный специалист, чтобы не провалить это настолько важное дело.

– Мисс Сандерс, позвольте мне прочитать вашу речь, вы, вероятно, пока не помните все наизусть, и это вполне нормально, начинающие адвокаты все так начинают, – вновь с голливудской улыбкой обратился в неожиданно открывшихся обстоятельствах главный из них юрист.

– Да, конечно, – повторила она, не слыша тавтологии его слов, и протянула лист со своим выступлением.

Ева села рядом и понимала, что хочет просто убежать отсюда. От предательства Камиля, от дурацкой, такой милой и одновременно лицемерной улыбки адвоката, от судьи, которая, мрачно оглядев всех присутствующих, начала перебирать документы по началу слушания этого ненавистного в один момент дела. Она пыталась проглотить горький комок слез, попытаться оправдать поступок Камиля, но не могла. Ее обида только росла и ширилась внутри, будто воздушный шарик. Наконец после вопросов государственного обвинителя, судьи, обращенных к подсудимому, вышел выступить адвокат и задать в свою очередь ряд вопросов, которые должны были послужить аргументами для освобождения. Ева заметила, как он забрал ее бумагу с речью. И большую часть, может, добавил, а может, просто «забрал» в свое оправдательное выступление. От волнения не осталось и следа. Ева сидела и ощущала, как постепенно шок от всего отходит на второй план и остается только горький осадок.

– Ну а теперь, мисс Сандерс, возможно, что-то хочет добавить, – огласил он и вновь слащаво и противно улыбнулся.

Ева молча отрицательно помотала головой. Что добавить, если он все уже рассказал сам?! Ее начал охватывать тихий гнев. И вовсе не на хитроумного юриста. На Камиля. За все это глупое представление, за мерзкое сокрытие договоренности со вторым адвокатом, и даже в чем-то неуверенность в ее компетентности. Да, она не была еще лицензионным адвокатом, который бы сдал экзамены и мог работать в суде, но и глупой дурочкой ее трудно было назвать.

– Как ты мог? – прошептала Ева, когда они с Камилем оказались в машине.

Суд закончился в пользу его. Подсудимому назначили условное наказание с небольшим сроком, с конфискацией всего оружия, но Ева понимала, что уже купленные официальные власти, очевидно, потом напишут в документах, что все давным-давно изъято и утилизировано.

– Ева, послушай, я не мог так рисковать, на кону почти миллион долларов, нужна была стопроцентная гарантия освобождения, – Камиль взял ее за руку, но она отдернула её как будто от ожога.

– Ты бы мог хотя бы предупредить, ведь… – Ева хотела еще добавить, что этот улыбчивый квалифицированный адвокат подло спер большую часть ее слов и фраз, но вдруг поняла, что это уже ничего для него не значит.

Камиль пришел к своей цели, теперь он получит деньги от продажи всего огнестрельного запаса и все. Забудет об этом на следующий же день, только вот ей не избавиться от этого угнетающего чувства боли в душе. Оно скребет своими острыми когтями, как только закрывает глаза и видит перед собой этого чересчур «солнечного» юриста, становится тошно и дерьмово, как тогда, после первой неприятной встречи с Камилем.

Она смотрела Камилю в глаза и понимала, это никогда не закончится. Его бандитская жизнь так и будет изобиловать такими мерзкими моментами, кого-то подставить, кого-то убить, сможет ли жить она рядом с такими происшествиями? Вероятно, нет.

– Продолжай злиться, – рявкнул он и скулы напряглись от злости.

Замечательно! Теперь он еще и разгневан на нее за справедливое замечание. Еве захотелось выйти и дойти пешком до их дома. Только бы остаться одной, чтобы Камиль не видел ее слез обиды.

– Останови машину, – попросила тихо Ева и потянулась к ручке двери.

– Я тебя отвезу домой и больше никуда пока не выходи, – сказал он, резко схватив ее за кофту, потянул на себя.

Ева испуганно отпрянула. В его бешеных глазах, сверкающих яростью, снова возникло то же самое как при их первой встрече, что-то страшное, животное, такое, что сводило живот от напавшего жуткого ужаса. Он, будто монстр, поменялся оттого, что достиг желаемого.