Ева (СИ)

— Он всегда умирает, каждую минуту, — ответил тот же нервный голос. — И живет так уже двадцать лет.

Ах, вот как.

Вместе с врачами ситх боролся за свою жизнь, и позволил себе отключиться только тогда, когда пропасть была отодвинута от него на шаг.

Вспоминая теперь ту давнюю ситуацию, Ирис недобро усмехнулась и лишь покачала головой.

Так Лорд Вейдер, который и дышать-то самостоятельно не мог, теперь может любить женщину… странно это, учитывая то, что раньше снимать его костюм было как минимум опасно. Теперь, значит, Сила дала ему такую возможность. Интересно, какими еще возможностями наградила его Темная Сторона?

С этими мыслями Ирис взялась за блестящую хромированную ручку и открыла двери в медицинский отсек, куда ситх доставил сына.

Она не сразу нашла нужный ей отсек — несмотря на то, что Альянс одержал победу при Биссе, госпиталь был полон раненых, и Ирис посетила четверых летчиков. Чтобы не вызывать ничьих подозрений, Ирис пришлось заглянуть в документы и даже принять участие в небольшой операции.

Привычная работа своей монотонностью и простотой успокоила Ирис совершенно, и в палату к Люку она вошла уже совершенно уверенно.

Люк спал; на миг Ирис поймала себя на мысли, что в чертах молодого человека проскальзывает что-то неуловимое, очень похожее на великого ситха, но она тут же отогнала эту мысль.

Нельзя проводить параллели, нельзя искать суровые черты Вейдера в этом молодом лице… говорят, джедаи и ситхи умеют читать мысли. Если Люк поймет, что Ирис пусть заочно, но знакома с его отцом…

У изголовья Люка нашлось все, что было необходимо Ирис — и для переливания крови, и для исследования. Мгновенно распотрошив пластиковый контейнер, Ирис вынула все необходимое для забора крови. Она ничуть не колебалась, вводя иглу в вену Люка. На случай, если он придет в себя, у нее были готовы даже слова приветствия, и она нежно улыбалась, представляя, как он откроет глаза и увидит склоненное над ним лицо женщины.

Как не вязалась эта ясная улыбка с сухими, точными мыслями, щелкающими в ее голове!

Кровь Люка, изогнувшись яркой трубкой, потекла в контайнер. Наверняка Люку, итак потерявшему досаточно крови, эта манипуляция была противопоказана, и даже оень вредна. Ирис, нетерпеливо щелкая по наполняющемуся контейнеру, словно это могло помочь наполнить его быстрее, то и дело поглядывала на бледное лицо молодого человека, которое буквально на глазах бледнело еще больше, и даже, казалось, подернулось мертвенной восковой уродливой желтизной. Нос Люка заострился, веки засветились, заблестели, словно смерть подсушила их, вытопив из тканей жир. Вместе с кровью из Люка словно выливалась жизнь, и Ирис не могла не видеть, что ее дейсвия приносят ему вред, что это очень опасно. Каким-то шестым чувством она поняла, что раненый джедай подошел очень близко к той черте, у которой так часто стоял Вейдер, и уже почти смотрит, заглядывает за край… Но она не прекратила операции; ее сухие тонкие пальцы впились в запястье руки Люка, нащупывая подушечками гаснущий пульс, слушая постепенно ослабевающие удары крови о стенки сосудов, и ее лицо стало неприятным, сосредоточенным и циничным.

Удар за ударом Люк слабел, и шаг за шагом приближася к смерти, и Ирис сидела и наблюдала, как он умирает. Ей привычна была эта картина, и она не испытывала ни сожаления, ни угрызений совести. Если бы Люк не был ей нужен, она бы выкачала его досуха и ушла, оставив остывшую оболочку. Но Вайенс хотел длительного эксперимента — да ей и самой это было интересно. Дроид-помощник, отвечающий за мониторинг состояния Люка, тревожно мигал красным глазком индикатора, и это раздражало Ирис. Она ухватила его датчики, присоединенные к коже Люка. И рванула, нет, скорее, отбросила их прочь, словно это была чья-то живая участливая рука, пытающаяся разбудить Люка, чтобы тот смог защититься.

Надоедливое мигание прекратилось, и Ирис слегка оттолкнула ногой нудного дроида, снова попытавшегося присосаться своими датчиками к Люку.

_ Принеси мне реанимационный набор номер четыре, — скомандовала Ирис. — И возьми двойную порцию плазмы. Так от тебя будет больше пользы.

Дроид, издав высокий писклявый звук, прекратил свои попытки добраться до больного и, развернувшись на сто восемдесят градусов, укатил за запрошенным набором. Ирис с облегчением вздохнула, и обернулась к Люку… теперь ничто и никто не помешает ей наблюдать за изменениями его состояния.

Совершенно некстати всплала в памяти мысль о близость Вейдера, и Ирис почувствовала, как ее ладонь, расслабившаяся было с исчезновением дроида, вновь сжимается в нервный кулак… Странно то, что Вейдер до сих пор не почувствовал опасности, угрожающей его сыну, и не примчался проверить, что поисходит. Вероятно, он либо штопает свое израненное тело, либо снял свои механические конечности. Впрочем, может, и не чувствует; или думает, что состояние Люка ухудшается вследствие полученной им раны.

Впрочем, он и без рук и ног способен приползти и прикончить Ирис.