Евангелие любви

– Она считает, еще месяц. Проблема в том, что Кристиан продолжает выдавать материал, который она не решается исключить из текста. Однако для такого рода литературы существует определенный предельный читательский объем. Придется сокращать материал, чтобы книга в печатном виде не превышала двухсот пятидесяти шести страниц. Можно запланировать на будущий год второй том. Но это потребует дополнительного редакторского времени. Нужно выбрать из готовой рукописи, что попадет в первую книгу, что пока полежит, дожидаясь второй.

– Сколько дополнительного времени?

– Самое позднее, книга попадет на прилавки к концу сентября.

– Нас больше устроит конец октября, учитывая, что она сразу разойдется.

– Тогда вообще без проблем, – заверил издатель и не слукавил.

– Миллион экземпляров в твердой обложке и по крайней мере пять миллионов в мягкой. Получится?

Такие цифры было трудно осознать даже Элиоту Маккензи.

– Постой, постой! Минутку! Книги такой популярности выпускают в мягкой обложке только через год после того, как они выйдут в твердом переплете. Через год и ни днем раньше.

– Мне нужны издания в твердой и мягкой обложке одновременно.

– Нет. Извини, Джудит, не могу.

– Извини, Элиот, можешь. Ты не проиграешь.

– Вот что, моя девочка, изменить решение меня может заставить только указ президента США. Но даже с ним я буду спорить до последнего.

– Хорошо, если настаиваешь, получишь указ, самое позднее завтра. И не вздумай рыпаться, верх тебе все равно не взять.

Элиот, не в силах поверить ее словам, закрыл глаза руками. А верить приходилось: Джудит была не из тех, кто попусту блефует. Что же, черт побери, за история с этим Джошуа Кристианом?

– Будет тебе, Элиот. Твоему издательству досталась величайшая в истории книгопечатания книга. Какие могут быть убытки? Не жадничай. И помни: я вручила тебе эту книгу и могу легко отобрать. Права на нее не у тебя, а у министерства. – Джудит говорила так, словно подсмеивалась над Маккензи, но он не сомневался, что эта женщина способна выполнить угрозу.

– Хорошо, – сдался он. Помолчал и в сердцах добавил: – Черт бы тебя подрал!

– Вот и умница. С завтрашнего дня организуй утечку информации, но пока я не скажу, чтобы ни один экземпляр не попал ни к кому в руки. Если нужно усилить охрану, бесплатно пришлю людей. Повторяю, Элиот, смотри, чтобы ни одна книга не уплыла раньше времени. Чтобы на черном рынке не появились сигнальные экземпляры, переплетенные гранки или рукопись. Можешь грозить своим работникам расстрелом, мне все равно, но тираж должен лежать под спудом, пока я не дам добро.

– Сделаю.

– Отлично. Теперь вот что: я хочу продать на аукционе права на издание в мягкой обложке. Надо сделать так, чтобы журналисты заранее узнали об этом аукционе.

Откуда Джудит всего этого набралась? Элиот вздохнул:

– Давай так: я заключу с тобой предварительную сделку. Гарантирую предварительную рекламу, какая тебе даже не снилась. Только никакого аукциона. К черту аукцион. Я издатель. И мой инстинкт мне подсказывает, что эта книга станет многолетним бестселлером. Пусть права на мягкую обложку останутся в издательской группе. Обойдемся без аукциона. Тираж напечатает наше отделение «Скролл».

– Я настаиваю на аукционе, – заявила Кэрриол.

– Послушай, Джудит, мне показалось, ты не хочешь, чтобы упоминалось об участии в этом деле министерства окружающей среды. Вот что я тебе скажу: если я поступлю, как ты просишь, все как один в издательской индустрии почуют подвох. И нью-йоркские газетчики тоже. Потому что всем известно, что я человек разумный, а сделать по-твоему – это просто глупо.

Некоторое время в трубке было тихо.

– Твоя взяла, – наконец сказала Джудит. – Держи права на книгу в издательской группе «Аттика», но при условии, что оба тиража выйдут одновременно.

– Договорились.

– О’кей. Жду как можно скорее план мероприятий твоего рекламного отдела. Но не то, что они наметили для продвижения книги доктора Кристиана. Хочу получить от них не план, а голубую мечту рекламной кампании. Пусть телевизионные и радио ток-шоу дерутся насмерть, чтобы заполучить автора, пусть он будет нарасхват у редакций журналов и воскресных приложений. Кстати, что ты думаешь о названии? Оно хорошее, или твои маркетинговые аналитики советуют его изменить?

– Название хорошее. Мне нравится божественный аспект и намек на гнев Господень. Может заинтересовать в мире, где многие еще тянутся к Богу, но не могут его принять.

– Мистер Рис хотел узнать, откуда оно взялось. Кто придумал: Люси или Кристиан? Оно оригинальное или нет?

– Нет, не оригинальное, Люси с Кристианом отыскали, когда копались в словаре цитат Джона Бартлета. Строка из Элизабет Баретт Браунинг. «Бог проклинающий одаривает щедрее, чем человек благословляющий». – Маккензи помолчал. – Ты назвала фамилию Рис? Тайбор Рис как будто наш президент?

– Он самый. Господин Рис проявляет личный интерес к Кристиану и его книге, но эта информация, как ты понимаешь, только для твоих ушей.

Потрясение было слишком сильным.

– Он ее прочитал?

– Да, и под большим впечатлением.

– Джудит, что вообще происходит?