Евангелие огня

Мистер Гриппин, до того, как я прочитала вашу книгу, я считала себя спасенной и непоколебимой в моей вере. Я думала, что Иисус держит меня на руках своих, как младенца. Теперь же он потерял меня, и я осталась одна. Теперь я вижу в Иисусе человека, во всем подобного мне, и никого иного — т. е. горстку костей и внутренностей, покрытых оболочкой из кожи. Все мы жаждем большего и все утверждаем на этой жажде мечту о небе, однако, когда останавливается сердце, и этой мечте приходит конец. В моей христианской жизни я много спорила с неверующими и прочла много антихристианских книг, однако вера моя оставалась крепкой. Не смешно ли, что бедный маленький Малх, который так любил Иисуса, и вы, не имеющий никаких замыслов, которые я смогла бы понять, именно вы загасили свет моей жизни? Да нет, совсем не смешно. Уделили вы хоть какое-то время размышлениям о людях вроде меня — прежде чем обнародовали вашу книгу? Готова поспорить, что не уделили. Что же, упивайтесь вашими деньгами, мистер Гриппин, и всем остальным, чем вас оделит успех. Спасибо, не знаю за что.

Бродят помыслы в сердце [6]

— С добрым утром, — произнес за дверью голос. — Обслуживание.

Тео взглянул на лежавшую рядом с ним Дженнифер — не покачает ли она, возражая, головой, не потянется ли за одеждой. Но Дженнифер лишь вяло кивнула. Единственная ее уступка приличиям свелась к тому, что она подтянула повыше простынку, чтобы накрыть голую грудь.

— Войдите.

Вошла опять-таки женщина. Она и глазом не моргнула, увидев большого писателя лежащим в постели с роскошной блондинкой, которая, всего лишь вчера вечером представилась ему, пожав руку, в вестибюле отеля.

— Два свежевыжатых апельсиновых сока, два кофе, тост с поджаренным яйцом — желтком вниз, тост с желтком вверх, две булочки с черничным джемом, два письма и… э-э… компакт-диск Джона Колтрейна.

Правильно. Все это размещалось на серебряном подносе. Правда, Тео заказал только завтрак, но никак не CD. Фотографию на обложке диска он узнал даже с другого конца номера. И изумленно взглянул, надеясь получить объяснение, на Дженнифер.

— Магия кредитных карточек, — пробормотала, шаловливо улыбнувшись, она. — И курьеров.

Они завтракали в постели, купаясь в теплом солнечном свете, который вливался в номер сквозь балконную дверь: в динамиках ноутбука Дженнифер звучали «Звездные края» — на порядочной громкости и с достойным качеством звука. Время от времени, воспроизведение слегка запиналось, однако, вследствие наполовину абстрактного характера музыки, удовольствия Тео это не портило.

— Ты со мной поосторожнее, — сказала Дженнифер; глаза ее поблескивали в тени взбитой, взъерошенной челки. — Я могу сделать все, что придет тебе в голову, только скажи.

— Это я уже заметил, — ответил он. Номер, при всей его величине, попахивал сексом — Тео дважды кончил ночью, да еще разок утром. Предусмотрительная Дженнифер и презервативы с собой прихватила.

— Ты очень заботлива, — прибавил он.

— О, я тоже люблю этот альбом, — сказала она. — Да и настроение у меня для того, чтобы послушать его еще раз, было самое подходящее.

Она вытерла о простыню испачканные в масле пальцы, взяла конверт диска, и, поскольку это был «Диждипак», отпив кофе, раскрыла его, как миниатюрную книгу. Колтрейн в безупречном, как и всегда, сиреневатом костюме, смотрел из полусвета-полумглы вверх — прямой, готовый поднести к губам саксофон.

— Ты по-прежнему номер один, — сказала Дженнифер.

Тео не понял, к кому она обращается — к нему или к Колтрейну.

— В «Нью-Йорк Таймс», — прибавила она. — Вторая неделя продажи.

— Как ты узнала?

— Проверила электронную почту, когда диск вставляла.

— А я и не заметил. Наверное, ты проделала это, когда я моргнул.

— Да, я девушка быстрая, — отозвалась она — прозаично, так, точно это было частью ее работы.

Тео просмотрел два письма, помещенных на поднос кем-то из отельной обслуги. Оба были от литературных агентов. Одна, прежде чем изложить свое предложение, поприветствовала Тео на современном арамейском — Šlama ‘loxun!. Старательная девушка, надо отдать ей должное. Звали ее Зара Обатунде и была она, судя по письму, совсем молоденькой.

— Судя по письму, совсем молоденькая, верно? — заметила Дженнифер. Смотрела она в сторону и как ей удалось прочесть письмо мисс Обатунде, Тео понять не смог.

— Да, — согласился он.

— Ты таких еще много получишь, — пообещала она.

Тео прочитал второе послание, поступившее от Мартина Ф. Салати, агента, который за время турне прислал ему уже три письма.

— Этого я знаю, — сообщила Дженнифер. — Марти Салати. Очень хорош. Профессионал.

— Может, мне действительно нужен агент.

— С агентом ты малость запоздал, — и она повела по воздуху тонкой рукой, совсем как благословляющий паству священник. Тео не сразу понял, что Дженнифер изобразила подписание договора.