Евангелие от Иуды

– Но знали ли вы об этом прежде? Ваша близкая подруга не рассказывала вам о своем… психическом расстройстве?

– Нет.

– А вы ни о чем не подозревали?

– Она была очень переменчива… Ничего особенного я не замечал.

Следователь кивнула.

– А теперь вы, может быть, ответите наконец на мой вопрос: вступали ли вы в то утро в половую связь с миссис Брюэр?

– А что же ее муж?! – повторил Лео. Он практически выкрикнул это. Когда он повысил голос, следователь взглянула на него и скупо ухмыльнулась: она привыкла к тому, что мужчины орут на нее, и научилась извлекать из этого выгоду.

– Он утверждает, что не жил половой жизнью со своей супругой два последних месяца, – сказала она.

Лео Ньюман замолчал. Клавиши перестали стучать, ожидая его ответа. Следователь с деланным вниманием уставилась в отчет патологоанатома, как будто могла обнаружить там какую-либо незначительную деталь, ранее упущенную.

– Да, – тихо произнес он. – Да, вступали.

Молниеносный взгляд.

– Она давала на это согласие?

– Иными словами, изнасиловал ли я ее, сбросил ли ее тело с крыши, перед тем как поехать в аэропорт? Полный абсурд.

– Я имела в виду лишь то, что спросила. Она добровольно вступила с вами в половую связь?

Лео снова умолк и закрыл глаза. В исповедальне можно закрыть глаза, и никто этого не заметит. Но сейчас следователь наблюдала за ним и по-своему трактовала каждый его поступок. Он закрыл глаза – и Мэделин коснулась его лица, как будто нащупывала его во мраке церкви Сан-Крисогоно.

–  Да,она была согласна. Она-то этого хотела.

– То есть вы этого не хотели?

– Вы не так меня поняли. У нас был роман. Непростые отношения, в двух словах не расскажешь.

– Но вы хотели завершения этого романа?

– Возможно. Не знаю. – Он оглянулся, точно в поиска ответа, как будто ответы и объяснения могли лежать где-то в этом тесном, захламленном кабинете. В некотором смысле так оно и было: в десятках светло-желтых папок содержались правдивые ответы, полуправда и ложь чистой воды; правда, только правда и все, что угодно, кроме правды «А что такое правда?» – вопрошал Пилат. Греческое слово aletheia. – Я не знаю, – повторил Лео. – Тогда я думал, что да, возможно, я хочу завершения этого романа… А сейчас… – Голос его дрогнул. Что-то словно поглотило его некая ужасающая волна эмоций, на секунду вышедшая из-под контроля. Лео покачал головой, пытаясь избавиться от наваждения. В глазах щипало, сердце бешено колотилось, на лбу выступил пот. Ему хотелось сглотнуть, но мешал стоявший в горле ком. Возможно, все эти телесные проявления лишний раз доказывали его вину. Возможно, они указывали на то, что он все-такиубил Мэделин.

Следователь кивнула, как будто ей все стало понятно. Она попросила принести воды и пластиковый стаканчик, подождала, пока Ньюман выпьет. Затем продолжила:

– Вы совершили половой акт с потерпевшей, затем убили ее и выбросили тело на улицу позади палаццо, а потом отправились в аэропорт. Так?

Какая-то часть его – маленькая, незначительная – наблюдала за всем этим со стороны и понимала, что он должен засмеяться. Это была шутка – возмутительная, грубая, абсурдная шутка. Он должен был покатиться со смеху, захохотать до слез, описаться. Должен был надорвать животик. Но вместо этого Лео лишь покачал головой. Конечно, он плакал – но это не были слезы веселья. Сквозь пелену он видел свою мучительницу, как будто она была написана акварелью, но картина оказалась под дождем.

– Разумеется, я не убивал Мэделин, – тихо вымолвил он. – Это полнейшее безумие. Я не убивал ее. Я ее люблю.

– Но вы не ожидали, что она покончит с собой, верно?

– А как можно ожидать подобного?

– Очевидно, ее муж мог это предположить.

– Тогда почему бы вам не прислушаться к его словам?

– Потому что у меня такая работа – выслушивать всех. – Следователь замолчала, уставилась в какие-то бумаги у себя на столе, словно задумалась о деликатном вопросе вины и невиновности. – Я хотела бы, чтобы вы сделали официальное заявление, синьор Ньюман. Именем закона вы обязаны изложить все, что вам известно о событиях, связанных

с гибелью миссис Мэделин Брюэр. Разумеется, вы имеете право пригласить адвоката.

– Мне не нужен адвокат, – сказал Лео.

– Вы в этом уверены?

– Да, абсолютно уверен.

– Отлично. Советую вам начать с того момента, как вы проснулись.

И они еще раз разыграли все тривиальные, интимные события того утра. Лео снова ходил по квартире, завтракал, собирался, прислушивался к шагам на лестничной клетке за дверью. Мэделин снова вставляла ключ в замок, отпирала дверь и входила в квартиру. Она вновь приветствовала его безучастным «доброе утро» и сжимала его руки в своих, целовала кончики его пальцев, притрагивалась ими к своему лицу. Они говорили, шли на балкон, потом опять возвращались в комнату. «Люби меня, – еще раз прошептала она. – Люби меня».

– Скажите, в котором часу это все происходило? – спросила следователь.

Лео неуверенно оглянулся по сторонам.

– Около восьми. Вылет был в полдень. Мэделин, кажется, приехала около восьми. Я не ожидал ее так рано.

– Почему же?

– Я не знал, когда она приедет.