Евангелие от Крэга

— Извести вашего батюшку, да и вас в придачу, для самого захудалого колдуна — плевое дело. Или телеса ошейного подкупить, чтобы отравы в блюда подсыпал. Это у вас тишь да гладь до тех пор, пока кто-то первый распрю не начал, а уж если дело заварится — уноси ноги! Видал я на наших дорогах, как один род всех других под корень изводил, да и от самого рожки да ножки оставались. Так что с лету ничего не затевайте, да и бога вы себе единого еще не придумали, чтоб в него, кроме вас, и остальные поверили.

Ребята разом погрустнели. Только Завл продолжал глядеть неотрывно на свой меч, отдыхающий тут же на ковре, и глаза его недобро поблескивали даже при ярком дневном свете.

— А с лесовым амантом и ваш батюшка, ежели нужда придет, сам разберется, — поспешил добавить Харр. — Я лесовика, правда, еще не видел…

— Хряк, — со знанием дела изрекла малышка.

Было видно, что меж братом и сестрой уже ох как много переговорено. И повезло отроку, что не только мечом владеть научить его придется. Но, с другой стороны, не любо ему было это дело — ребятню пестовать. Даром, что ли, он от собственных бегал!

Вот и закинул он удочку насчет караванного дозора, когда после урока с наследником амант Иддс позвал его уже к собственному столу.

Против ожидания, возражений почти не последовало.

— Ты погоди только чуток, сейчас подкоряжные Медостав Ярый осадили, взять его они, конечно, возьмут, да и поутихнут. А вот не пожаловали бы еще и дальние… Лихолетье — оно надолго. Но с купецкими менялами я поговорю, кто там из них монет подкопил да товару редкого в кубышку сбил.

— На первый раз можно б и не больно редкого…

— Горбаням в гору переть, много на них не навьючишь, так что в Межозерный стан возим только диковинки. Зато можно будет рыбьими яйцами разжиться, если, разумеется, не все там половодьем разнесло…

Но Харру почему-то показалось, что не только пополнением запасов лакомой икры озабочен амант.

— Купецкие менялы торговать едут, а меня ты только в обережниках держать собираешься? Или какой другой наказ от тебя будет?

Амант тихонечко вздохнул, махнул прислуживающим телесам, чтоб убрались:

— Уж больно догадлив ты, певчий рыцарь. Да сейчас мне это на руку. Завулонь моя заневестилась (строфион тебя в зад, да ей же и восьми годочков нет!), так вот поручу я меняле купецкому к тамошним амантам приглядеться не подумывают ли о жене молодой? А если подумывают, то крепок ли дом, полон ли подвал. И всякое такое.

— А я тогда там на что?

— Ты как раз и будешь все высматривать да за менялой следить, знаю я ихнего брата — на лапу возьмут и наврут с три короба.

— А ежели я возьму?

— Не жаден ты, я уж углядел. Да и от меня поболее получишь.

У Харра щека дрогнула — эх, ребятишки, лихие были у вас задумки, да только все псу под хвост. И Завку востренькую жалко, ребенок еще, а повадки уже что у кошки лесной, из такой баба образуется — столб огненный, похлеще, чем в Адовых Горах. Он припомнил свою привычную классификацию женщин и невольно передернул плечами — такая не только одежку не сложит стопочкой, а сама на себе в клочки порвет. А амант-батюшка за кого угодно отдать норовит, только чтоб побогаче…

Тот словно подслушал его мысли:

— Сейчас девку не выдам, только сговорю да приданое наперед вышлю богатое оно у меня, яйцо зверя-блёва. Ведь не ровен час, нападут два войска с разных сторон; или украдут, хоть и в тайнике; обратно и задохнуться оно может, бывало так. Останется тогда моя Завушка бесприданницей…

Эк повернул — вроде он и прав.

Ночью, пошлепывая Махиду по гулкой спине (чтоб не уснула раньше времени), поделился с любушкой новостью. Та встрепенулась птичкой весенней, еще бы такой случай подвернулся, все монетки зелененые можно будет на синеные поменять, а те втрое дороже…

Кто о чем, словом.

Спозаранку на урок пошел, нарочно Завлу при батюшке наказал; вот так да эдак упражняйся, когда с караваном уйду. А когда амант пошел наверх, шепнул на ухо: «Завку сватать едем». По всему следовало бы ему помолчать, но он представил себе глаза мальчишки, если узнает о том позже всех, — ведь на него, пестуна, горьким оком уставится: предал, мол, а я тебе доверился… Нет, подале надо держаться от всех этих сложностей. Тем более что в отрока точно демон-джаяхуудла вселился: прутья на лету рубил, мешок с глиной располосовал, на Харра кинулся, прижал его в угол, прошипел: «Помешай. Награжу невиданно, когда сам амантом стану…»

Что-то не встречал он на своем веку таких мальцов. И позавидовал аманту: от такого сына и сам бы не отказался.

А с другой стороны, может, и у него самого где-нибудь точно такой же уже растет?

И почувствовал: царапнуло по душе, да так, что уже до смерти не заживет…

VI. Явление солнечного стража