Евангелие от Крэга

Иддс некоторое время глядел на Харра, по-бычьи наклонив голову и уперев в него кошачьи светящиеся глаза, потом резко махнул рукой – подскочил страж; амант начал шептать ему на ухо – ясно, что не по сомнительности, а в силу привычки. Посланный умчался, спотыкаясь в темноте, и тихрианский рыцарь снова подумал, что придется ему самому взяться за боевые учения и погонять амантовых молодцов в хвост и в гриву, по бездорожью да по темному времени. Если, конечно, лихая судьба не прищучит.

Гонец уже возвращался, тяжело топоча, – тащил за спиной связку не то дротиков, не то толстых стрел (хотя луков что-то ни у кого не наблюдалось). За ним трюхала дюжина служивых, тоже кое с чем. Видно, не богаты были боевые припасы в беззаботном городе.

– Ну, ежели через стену, то давай здесь, – скомандовал Иддс, подбирая с земли оброненный кем-то щит и перебрасывая его Харру. Тот хотел было возразит", что непривычная тяжесть ему только помешает, но вовремя сообразил, что препираться сейчас не стоит. Между тем по амантову приказу несколько стражей пригнули спины и прикрыли их щитами; сверху взгромоздились еще двое, образовав нехитрую лестницу. Харр махнул рукой, подражая повелительному жесту аманта, и дюжина отборных бойцов (надо думать, небоязливых, как он просил) принялась карабкаться по щитам, забираясь на стену и не слишком шумно сигая вниз. Харр придирчиво оглядывал каждого, насколько позволяла темнота. Один из последних показался ему что-то чересчур щуплым и низкорослым; Харр перехватил его поперек живота – глаза бешеного котенка так и сверкнули, точно прокалывая насквозь.

– Эй, Иддс, придержи-ка мальца! – крикнул он, отшвыривая мальчишку прямо в руки аманту; тот поймал его, пригнул и зажал между ног. – А я пошел. Эй, служивые, крепче щиты держите!

Он полез наверх; сел на ребре стены, свесив ноги наружу, прислушался: где-то далеко слева послышалось смачное «плюх!», а справа короткий всхрап, похоже, для кого-то последний. Он уже хотел было спрыгнуть в темноту, как сзади раздался голос аманта – неуверенный, чуть ли не оробевший:

– Слышь-ка, певчий рыцарь (помнит, шельмец!), а правду твоя девка сказала, что это ты лихую звезду притушил?

Харр задрал голову, оглядывая ночное небо, – и верно, на том месте, где несколько дней назад злобно лучилось новоявленное ночное светило, теперь кротко мерцала крупная изжелта-зеленая звезда, не более страшная, чем полевой лютик.

– Так ты все-таки чародей? – совсем тихо донесся из-за спины голос предводителя городской стражи.

Харру даже жалко его стало. Ну не крутить же ему мозги посреди побоища, в самом деле!

– Да плюнул я на нее, и вся недолга! – засмеялся он. – И вот еще что: руки береги.

Он спрыгнул вниз, зорко поглядывая по сторонам: не затеплится ли падальщик-указчик, выявляя притаившегося врага. Нет, прав был амант, первыши-торопыги воинами были никудышными и позволили себя перебить без лишних хлопот. Тем больше оснований было у немногочисленного отряда поспешать к месту их переправы. Хлюпая по непролазной грязи станового предместья, Харр старался не отстать от своих ратников, уверенно пролагающих свой путь по ночному лабиринту; его спасали только длинные ноги. Наконец скопище глиняных хибар и разных кружков тесно посаженных деревьев уступило место непролазным прибрежным кустам, через которые продиралась к воздушной лестнице узкая, полузатопленная недавними ливнями тропинка. Харр чувствовал, что они на верном пути; уже раза два впереди, в голове его отряда; слышался лязг оружия и вскрики – это на скорую руку убирали встречных. Но вот, обгоняя цепочку воинов, над их головами пронеслась пара жужжащих пирлей, и одновременно с шумом полноводно разлившегося ручья Харр уловил шум нешуточной схватки.

Оттолкнув шагавшего впереди, он выскочил на прибрежный песок, еще в прыжке безошибочно нацеливая меч на выползающего из воды подкоряжника, над головой которого ошалело крутилась еще совсем махонькая пирлюшка.

– Посторонись, милая, как бы не зашибить… – тут уж пришлось позабыть о своей нелюбви к кровушке – ударил так, что снес полголовы.

Зеленая пирлюшка круто взмыла вверх, и Харр, подняв голову, углядел пять или шесть подкоряжников, норовисто скользящих вниз по лестнице, – вернее, видны были не они, а остервенело нападающие на них светляки; им даже удалось напугать одного из налетчиков настолько, что тот разжал руки и с приглушенным воем полетел прямо в воду – видно, пирль угодила ему прямо в глаз. Но остальные, достигнув нижней перекладины, успевали откачнуться и перепрыгнуть на песок, но их принимали на мечи или давили щитами; кто-то немилосердно завыл, как могут кричать только те, кому попали в живот. Харр крикнул:

– Не кончать! Пусть повоет.

Ратники попались бывалые, поняли с ходу – еще паре-другой выпустили кишки, и берег огласился такими воплями, что спускающиеся невольно замедлили свое движение.

– У кого запасные копья, дротье – быстро втыкайте в песок да в воду зайдите, дно цепкое, удержит! – крикнул Харр. – Да в стороны подайтесь, они одной лесенкой не обойдутся!