Евангелие от Маркса

Теперь мы подошли к вопросу о том, почему Ленин был против соединения научного социализма с той религией, которую проповедовали в России богоискатели-веховцы, с одной стороны, и с другой — богостроители из социал-демократов: Луначарский, В. Базаров, М. Горький и другие. В 1908 г. Ленин писал А. М. Горькому: «Разговаривать с людьми, пустившимися проповедовать соединение научного социализма с религией, я не могу и не буду».

Для некоторых коммунистов, довольствующихся отдельными ленинскими цитатами, эти слова Ленина, вырванные из исторического контекста, стали аксиомой, окончательным и желанным запретом на всю будущую историю наперед, избавляющим их от самостоятельной умственной работы в каждом конкретном случае. Эти товарищи забыли, что научный анализ требует рассматривать деятельность личностей, партий и классов в конкретных исторических условиях. И нам придется выяснить причины этих ленинских слов, выяснить, о какой именно религии говорил Ленин в письме Горькому, вспомнить религиозную и политическую обстановку, в которой складывалось и отношение ленинской партии к господствующей религии и к «христианскому социализму», выяснить, что представлял собой этот «христианский социализм». Итак, займемся расследованием, соберем факты, чтобы сделать выводы и усвоить их.

И отныне не будем забывать о том, какими страданиями, бедствиями и жертвами расплачиваются народы за невежество и верхоглядство своих вождей, за лукавство пастырей и за собственное невежество, умственную леность, нежелание читать, думать, искать и постигать истину. Темнота и невежество в конце концов оборачиваются адом.

Будем помнить также о том, какую цену сегодня платит Россия за идейный разброд патриотической оппозиции, за самоуверенность и вождизм ее лидеров, за догматизм части коммунистов, становящихся ныне одной из реакционных сил, преграждающих путь эволюции. Цена самости, догматизма, невежества, цена разъединения — гибель душ наших детей, страдания и вымирание народа.

* * *

…После поражения революции 1905–1907 гг. в России в среде интеллигенции и попутчиков революции воцарились упадочнические настроения, отказ от революционно-демократических традиций, идеологическое оправдание контрреволюции. Деморализованные меньшевики насаждали в массах идеологию капитуляции перед царизмом, призывали рабочий класс к соглашению с буржуазией, добивались ликвидации партии революционного марксизма и прекращения ее легальной деятельности.

В этой атмосфере уныния и распада среди интеллигенции, в том числе и социал-демократической, заявили о себе богоискательские и богостроительские идеи. Богоискательство было особенно популярно в буржуазно-интеллигентской среде.

Богоискатель Д. Мережковский, предчувствуя апокалиптическое нечто, что должно измениться и что лежит глубже, чем всемирно-исторические судьбы православной церкви, писал: «Вместо живого духа (царя) Петра осталась в русской государственности лишь мертвая буква, мертвая казенщина, в которой нет уже никакого идеала ни человекобожеского, ни богочеловеческого, а есть лишь отрицание всех вообще религиозных идеалов, почти циническое безбожие, нигилизм современного русского самодержавия… Если бы русская церковь могла выйти из паралича относительно самодержавия, то тотчас бы предстала перед нею задача найти утраченный религиозный смысл русской государственности, раскрыть новое учение о власти в смысле христианском, то есть о переходе от власти к свободе, от меча железного к мечу духовному, о преображении государства в церковь. Я называю это учение новым, потому что доныне во всемирной истории христианства все учение о власти сводилось к известным словам апостола Павла, понятым в самом грубом, кощунственном смысле: Всяка душа властем предержащим да повинуется. Несть власть аще не от Бога. Но таким пониманием в настоящее время не удовлетворяется не только максимум, но и минимум религиозных требований, бессознательно живущих даже в русской, так называемой атеистической интеллигенции… Паралич идет оттуда, из Византии» (Мережковский Д. Больная Россия. Л., 1991, с. 59–61).