Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

Версия Иоанна значительно отличается от трех приведенных, сообщая дополнительную информацию об участниках событий. В частности, Иоанн называет имена ученика, ударившего раба мечом, и самого раба: Пётр и Малх соответственно (Ин. 18:3-12).

Подобно сценам из фильма, снятым четырьмя камерами, каждая из которых показывает события в своем ракурсе, история ареста Иисуса восстанавливается на основании четырех евангельских повествований во всех подробностях. Вырисовывается картина, состоящая из четырех сцен.

«Друг, для чего ты пришел?»

В первой сцене Иисус возвращается к ученикам после молитвы, будит трех учеников (напомним, что остальные восемь находятся в это время в другом месте) и говорит, что приблизился предающий Его. Иуда приветствует Его словами «радуйся, равви» и целованием в щеку, что, вероятно, было обычным приветствием в общине учеников Иисуса. Иисус, по версии Матфея, спрашивает: «друг, для чего ты пришел?»; или, по версии Луки: «Иуда! целованием ли предаешь Сына Человеческого?». Это первая сцена. Происходит ли она в присутствии толпы, которую привел с собой Иуда, или сначала Иуда подходит к Иисусу, а затем уже появляется толпа?

Обычно и в литературе, и в иконографии Иуда изображается подходящим к Иисусу вместе с толпой. Его целование и приветствие с самого начала имеют очевидный для читателя смысл, отраженный в вопросе Иисуса по версии Луки: может ли ученик быть настолько лицемерен, чтобы целованием приветствовать Учителя, Которого он предал, и делать это на глазах у пришедшей толпы? Златоуст по этому поводу восклицает: «О, какое злодеяние взял на душу свою Иуда! Какими глазами он смотрел тогда на Учителя? Какими устами лобызал Его? О, преступная душа! Что он умыслил, на что отважился? Какое дал знамение предательства?»[562]. А в литургических текстах целование Иуды называется «лобзанием льстивным» (лицемерным)[563].

Но можно увидеть сцену и по-иному. Иуда приходит сначала один, а толпа ждет за деревьями. Он приветствует Учителя, и Иисус обращается к нему так, будто не знает о его намерении: «друг, для чего ты пришел?». Такой ход событий был бы вполне возможен, если бы Иуда хотел скрыть свое предательство. Не случайно он заранее сговорился с отрядом воинов и слугами, что поприветствует Иисуса обычным целованием, и это станет для них знаком, кого именно из двенадцати человек они должны арестовать (Иуда не знал, что Иисус оставил с собой троих, а не одиннадцать). Такое понимание не исключается версией Матфея (сначала подходит Иуда, потом толпа) и Марка (сначала Иуда «приходит», потом он, «придя, подходит», затем народ возлагает руки на Иисуса). Однако оно плохо вписывается в версию Луки и совсем не вписывается в версию Иоанна (в которой сцена целования Иуды вообще отсутствует).

Вряд ли можно согласиться с мнением Оригена о том, что Иуда сохранял в отношении Иисуса «некоторое чувство уважения», «ведь если бы этого чувства у него не было, то тогда прямо без лицемерного целования он предал бы Его»[564]. Однако нельзя исключить, что Иуда хотел скрыть факт совершённого им предательства от Иисуса и учеников, поприветствовать Учителя и влиться в их толпу, чтобы затем, при появлении отряда воинов, изобразить удивление.

Слова «ведите осторожно», вложенные Марком в уста Иуды, могут быть поняты в том смысле, что всё дело должно быть совершено без лишнего шума, чтобы народ, узнав об аресте Иисуса, не встал на Его защиту. Вряд ли Иуда, решившись предать Учителя, при этом заботился о Его безопасности.

В словах Иисуса «друг, для чего ты пришел?» нередко видят горькую иронию: тот, кто должен быть другом, делает дружеский жест, за которым на самом деле скрывается предательство[565]. В то же время эти слова можно воспринять как последнюю попытку Иисуса заставить Иуду осознать свой грех и покаяться. Интонация упрека более различима в версии Луки: «Иуда! целованием ли предаешь Сына Человеческого?».

«Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его»

Во второй сцене Иисуса берут под арест. Он не сопротивляется, не противоречит, не пытается защититься.

Из кого состоял отряд, пришедший вместе с Иудой? Марк и Матфей говорят о «множестве народа с мечами и кольями» от первосвященников, книжников и старейшин», Лука – о толпе, Иоанн – об «отряде воинов» и «служителях от первосвященников и фарисеев», пришедших «с фонарями и светильниками и оружием». Речь у синоптиков, очевидно, идет, прежде всего не о воинах-язычниках из римского легиона, а об иудеях, которых вооружили чем попало и отправили на задание глубокой ночью.

«И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой»