Евангелие от Протона

Спустившись к реке, Григорий повернул по течению, и пробежав с десять метров, начал разбрасывать гору веток.

— Присоединяйтесь дамы, — проговорил он, разгребая завал.

Мы с Фат Ил Ти принялись помогать, и я увидела, что под ветками была спрятана лодка. Вызволив лодку из тайника, Григорий оттащил её к реке и приказал нам забраться внутрь. Мы с Фат Ил Ти сели в лодку. Григорий вытолкал нас на лодке в реку, течение тут же подхватило нас, и лодка понеслась вперёд. Пытаясь забраться в лодку, Григорий оступился и упал в воду. Он продолжал держаться за верёвки по бортам лодки. Течение было таким мощным, что от скорости, с какой мы неслись по его течению, слезились глаза. Григорий снова попытался взобраться, но снова и снова срывался, погружаясь с головой под воду. Я подползла к краю лодки, чтобы схватить его за руку и помочь, но когда Григорий вынырнул и предпринял очередную попытку, я, ухватившись за него, перевернула лодку. Ледяная вода просачивалась под одежду, дыхание замирало. Я барахталась и пыталась найти хоть какую-то опору, но было так темно, что не было видно даже берега. Я слышала, как кричит Григорий, он звал меня и Фат Ил Ти. Но я настолько обессилела, что не могла даже вымолвить слово. Зубы стучали все сильнее, и в глазах начинало темнеть, но как-то по-другому, ночь становилась ещё темнее, и я сдалась. Руки сами собой перестали бороться, и я просто расслабилась.

Помню момент, что я почувствовала, как тепло проходит через моё тело. Ночь сменилась ярким днём, фиолетовое солнце светило на небе, но было при этом чёрное-чёрное.

— Соня, — кто-то окликнул меня, — Соня-я-я.

Я обернулась и обнаружила, что стою по щиколотку в тёплой воде. Пальцы на ногах зарывались в мягкий песок, а я шла на сушу, навстречу знакомому голосу.

Часть 2 — Глава 6

Глаза очень болели. Так сильно, что не хотелось их открывать. Через силу я попыталась это сделать. Веки не скользили, они царапали роговицу, которая, казалось, высохла напрочь.

Я лежала на деревянной полке без матраца. Сев, я осмотрелась по сторонам. Глаза продолжали болеть. Сквозь без конца текущие слёзы я старалась осмотреть комнату, в которой была. Небольшое помещение два на два метра с невысокими потолками и одной дверью в углу. Окон не было, но было маленькое вентиляционное отверстие под потолком, из него дул свежий, прохладный ветерок. Меня бросило в жар. Возможно, температура поднялась. Голова болела, кости ломило. «Что со мной», — подумала я. Посмотрев на свои руки, я обнаружила, что ладони всё в порезах и ссадинах, на локтях синяки и следы от уколов. Я постаралась встать с полки, но оперевшись на ноги, испытала сильнейшую боль в коленях. В глазах помутнело, тошнота подступила, и я рухнула на пол. Боль пронизывала всё тело. Болел каждый сантиметр моего организма. Я заплакала ещё сильнее, и тёплые слёзы увлажнили, неестественно пересохшие глаза.

— Хоть, что-то перестало болеть, — вновь подумала я. А папин голос, который звал меня, продолжал звучать эхом в моей голове.

— Папа, — прохрипела я и потеряла сознание.

Меня привели в чувство два человека в костюмах. Лица их были скрыты под масками, плотно закрывающими лицо. Они жёстко усадили меня на полку, и пока один светил мне в глаза маленьким фонариком, второй достал из своей сумки небольшой контейнер и положил на пол. Потом меня уложили на полку и надели на руку жгут. Я попыталась сопротивляться, но от перенапряжения и нехватки сил у меня помутнело в глазах. Я почувствовала, как мне сделали укол и через мгновение, тепло, растекающееся по руке, погрузило меня в сладкий и красочный сон.

Во сне я летела над небольшим городом. Бездушные дома и не единого огонька света из окон. Город казался пустым. Постепенно ночь начала сменяться утром, и город погрузился в красочное месиво. Яркие фасады домов, окрашенные во всевозможные цвета, яркие цветные стекла витрин блестели в лучах утреннего солнца. А солнце меняло цвет, пульсируя из синего в фиолетовый.

Я пролетала мимо здания, которое выделялось среди прочих. Архитектура напоминала скорее церковь, чем жилой дом. Белая башня с больши́м шпилем наверху манила мой взор. Я начала сближаться и, подлетая всё ближе к башне, ощутила все масштабы этого сооружения. Насколько бы близко мне ни казалось, что я нахожусь, здание только увеличивалось в размере. И то, что ещё минуту назад казалось просто большой церковью, оказалось размером с огромную громадину, сопоставимую по размерам с пирамидой. Я подлетела к выступу у большой стеклянной стены и осторожно приземлилась. Этим выступом был огромный балкон по вдоль всей окружности башни. При приземлении я почувствовала мягкость, будто бы пол был не каменным, а резиновым. Подойдя ближе к стеклянной стене, я прислонилась к ней и заглянула внутрь. Сквозь оптические искажения, вызванные неоднородностью стекла, трудно было рассмотреть что находиться внутри, но на мгновение мне показалось, что ко мне идёт фигура, напоминающая человека.