Евангелие от рыжего кота

Хуже всего, что командует ими товарищ Самаэль, человек утончённый, явно еврейской наружности, который часто и нудно учит Веве, как обходиться с народом. «Нет заслуги в том, чтобы управлять быдлом и великое искусство руководить свободными людьми», — зудил он, поучая Веве, который считал, что ему свободные люди не нужны, а лучше всех превратить в быдляцкое стадо ничего не помнящих манкуртов и делать с ними, что хочешь. Тем более что народ, ему подвластный, тащился оттого, что сам быдло, и тянул в скоты на него не похожих. Веве послал бы Самаэля с его нравоучениями подальше, да знал, что с таким лучше не спорить, потому что видел, как данный товарищ с философским спокойствием делает с головами неугодных. Веве не понимал, зачем они с ним возятся, а если послушать слова Ильи Лазаревича, то выходило, что он – будущий Веве. В это не очень верилось, но некоторое сходство с Цыбульским он должен был признать. Самаэль, называясь Романом Аркадьевичем, легализовал себя и внедрился в окружение пьяного «гаранта», расчищая путь для Веве в Маскве. Бросив своего начальника-демократа, Веве перебирается в столицу, где ресурсов – безбрежный океан, а тёплое место с резервами страны уже готово.

***

Генерал Рохин сел в машину и кивнул своему водителю: — Юра, домой, на Рублёвку 20.

День выдался тяжёлый. Встреча с шахтёрами подтвердила – власть нужно менять. Пьяный гарант совсем скурвился и продаёт страну направо и налево. Чего стоит сделка с американцами, когда стратегическое атомное сырьё из боеголовок продают за бесценок, а деньги прячут себе в карман. «Семья» – слово появившееся недавно. Если человек принадлежит «семье», то может рассчитывать на долю ворованной государственной собственности. Около двенадцати миллиардов долларов пойдёт в карман «семьи» от российско-американского соглашения, хотя реальная стоимость высокообогащенного урана несравненно выше, так как его, в течение сорока лет, добывали и перерабатывали на советских заводах. Узнав о том, что Рохин копает это дело, сам гарант предупредил его на всю страну: «Мы сметем этих Рохиных!» Сметет, если успеет! То, что Рохин затевал, может изменить Многороссию, несмотря на то, что такое за рубежом называют военный мятеж. Надежные офицеры, свои ребята, есть во многих военных частях. Стоит поднять клич, и Масква за день будет в руках военных. Движение, которое создал и возглавил генерал, называется «Народ и армия едины». Сегодня Рохину передали огромную сумму на его движение, и он думал, где её, на время, схоронить. Он хотел оставить дома тяжёлую сумку и уехать на дачу, но потом решил, что лучше держать деньги при себе, поэтому скомандовал: — Юра, едем в Клоково, на дачу.

Юра поехал прямо, не сворачивая на Рублёвское шоссе, а потом по МКАДу добрался до Киевского шоссе. Дальше дорога шла прямо, и генерал прикорнул, убаюканный мягким ходом машины.

— Подъезжаем, — предупредил Юра, когда они свернули на второстепенную дорогу и Рохин потянулся, ощущая, что за пару десятков минут сна успел отдохнуть. Жена, Тамара Павловна, которая вышла его встречать, растерянно посмотрела на его пустые руки и спросила:

— Ты, что, забыл?

— О чём? — не понял Рохин.

— О дне рождения сына? — насупилась жена. «Едрить твою мать!» — выругался в душе генерал, понимая, что оправдания ему нет. Забыл, что у сына Игоря день рождения! Самое крамольное в этом то, что сын – инвалид. С ним жена нянчится, а он – забыл.

— Я ему игрушечный пистолет купил, да в кабинете оставил, — сокрушался генерал, но по глазам жены понял, что она ни на грамм ему не верила.

— Я сейчас съезжу, привезу, — каялся Рохин, но Тамара махнула рукой, остановила: — Сиди! Я ему котёнка живого подарила, от нас двоих. Сейчас Лена с Сергеем приедет, будем садиться за стол!

Лена – дочка, а Сергей – её муж. Рохин вытащил сумку с деньгами и пошёл за женой в дом. Охранник, Максим, остановил и, извиняясь, отпросился съездить к родным. Рохин, из-за жены чувствующий себя виноватым перед всеми, отпустил парня, тем более что губастый Сашка, второй охранник, стоял на крыльце, ожидая хозяина. Сашка потянулся рукой к тяжёлой сумке, но генерал его отстранил:

— Не нужно, я сам!

Поднялся на второй этаж, в кабинет, и едва засунул огромную сумку в тумбочку, закрыв её на ключ. Сын Игорь спал, и генерал вздохнул: управляться с невменяемым сыном – не дивизией командовать, здесь Тамара ему сто очков вперёд даст. Вскоре приехала дочь с зятем, и стали собирать стол. Тамара позвала шофера Юру и охранника Сашу и они присоединились позднему ужину. Проснувшийся Игорь, слава Богу, вел себя довольно сносно, так как все ему были знакомы. Генерал поднял рюмку водки и душевно сказал:

— За тебя, Тамара!

Все весело поддержали, даже Игорь поддакнул: «За маму!» Тамара Павловна подождала, пока все закусят, а потом сказала: — Я выпью за Игоря.