Евангелие от Сатаны

Мать Изольда была в ужасе от того, что услышала, и уже собиралась накрыть истерзанное тело затворницы простыней, но тут руки умершей сомкнулись у нее на шее и с нечеловеческой силой сжали горло. Сдавили так, что за несколько секунд выжали всю кровь из ее мозга. Изольда попыталась разжать эти тиски и даже ударила затворницу в надежде, что та отпустит ее шею. После удара из неподвижного рта умершей снова зазвучал голос, но уже другой. Нет, не один голос, а много — низкие и высокие, громкие и другие, звучавшие издалека. В ушах матери Изольды зазвучал целый концерт из воплей и ругательств. Там были слова многих языков — латыни, греческого, египетского, северных варварских наречий и еще какие-то неизвестные слова, и все они сталкивались между собой в этом море криков. Гнев и страх, язык Воров Душ, рыцарей Преисподней. Потом черная пелена накрыла глаза Изольды. Настоятельница уже теряла сознание, но тут она вспомнила, что под рясой у нее спрятан кинжал с кожаной рукоятью и широким лезвием — оружие, чтобы защищать ее сестер от бродяг, которых стало много во время чумы. Уже полумертвая, Изольда взмахнула кинжалом — лезвие блеснуло в свете свечей — и изо всех сил вонзила его в горло затворницы.

Теперь, давя ладонями капли слез на своем лице и задыхаясь в своем укрытии, мать Изольда вспомнила, какое отвращение она чувствовала, когда лезвие кинжала входило в шею умирающей. Она вспомнила, как слабо сопротивлялись металлу кожа и хрящи, как выкатились глаза сумасшедшей старухи, вспомнила ее вопли и заглушившее их бульканье. Она вспомнила, что пальцы, которые ее душили, продолжали цепляться за ее шею. Одна из монахинь должна была перерезать сухожилия на запястьях, и лишь тогда эти руки наконец отпустили Изольду. После этого тело старой монахини выпрямилось в последний раз, упало на кровать и больше не двигалось. Но самым поразительным были ледяной холод, вдруг наполнивший келью, и следы ног, которые появились на полу в ту секунду, когда мертвая упала на тюфяк. Это были отпечатки сапог, и они вели в сторону темного коридора.

Августинки, цепляясь друг за друга от страха, слушали угасающее эхо чьих-то шагов. Мать Изольда крикнула им, чтобы они сейчас же встали на колени и начали молиться. Но было уже поздно призывать Бога. Вот так зимой несчастного 1348 года добрые монахини укрепленного монастыря Больцано освободили Зверя.

8

Таинственные следы сапог быстро высохли, оставив на полу тонкий слой глинистой земли. Глядя на то, как они почти растворяются в струях воздуха, можно было бы почти успокоиться, если бы этот коричневый порошок не был доказательством их реальности и одновременно невозможности их существования. Однако, проведя черту пальцем в центре каждого отпечатка, мать Изольда была вынуждена признать, что ни она, ни ее монахини их не выдумали. Значит, ни одна дубовая дверь, даже самая тяжелая, ни одна молитва и никакая сила в мире не может помешать невидимке, который их оставил, ходить по коридорам монастыря. И к тому же в Доломитах начал падать густой снег. Теперь они, четырнадцать монахинь, оказались в плену у зимы. Им не выбраться из этого монастыря, затерянного среди гор. Из монастыря, где поселился Зверь, который одновременно изгнал из этих стен Бога и надежду из сердец Божьих служанок.

Предоставив монахиням готовить тело умершей для похорон, мать Изольда ушла в свою келью, чтобы взглянуть на рукопись. В этой книге должна быть разгадка предупреждений сумасшедшей старухи и таинственных причин резни в монастыре сервинских затворниц. Если только само евангелие не было причиной трагедии: Воры Душ могли совершить свое ужасное преступление для того, чтобы завладеть этой книгой и уничтожить остальные рукописи библиотеки запрещенных сочинений.

Заперев за собой дверь, мать Изольда спрятала в сундук череп, увенчанный колючими ветвями, и положила на свой самшитовый письменный стол книгу затворницы. Она начала с того, что закрыла глаза и стала ощупывать поверхность книги кончиками пальцев. В прошлом она была послушницей в Риме и там уже в очень раннем возрасте научилась хорошо разбираться в кожах. Изольда умела определять, где была написана книга, а при этом вначале надо было слегка коснуться пальцами переплета и выяснить, из чего он сделан.