Евангелие от святого Бернарда Шоу

Воистину, здо'рово услышать, наконец, фундаментальный аргумент! Единственное, чем можно это объяснить — тем, что Шоу допускает обычную ошибку, путая деньги с выражаемой деньгами стоимостью. Если у человека есть всё, чего он желает, он всё равно может быть одержимым деньгами, в терминах которых он исчисляет своё богатство. Предположим (к примеру), что мне хочется достичь высочайшего и всепревосходящего мастерства в том или ином искусстве, например, в систематизации английских законов. Чтобы я смог достичь этого, мне придётся с детства следовать по чрезвычайно специфическому пути. Со мною всегда должны быть слуги, доставляющие мне пищу и одежду, дабы я никогда не задумывался о них. У меня под рукой должны быть секретари, хранящие мои рукописи, разыскивающие для меня справочную информацию и оказывающие мне тысячу иных услуг. Мне понадобится комфортабельный дом, огромная библиотека и тысяча других вещей, каковые есть выражение богатства и каковые, конечно же, не могут быть у каждого. В таких условиях я не буду раздумывать, определите ли вы моё жалованье как цент в год или доллар в минуту. И поскольку я наслаждаюсь этими особыми преимуществами, они не могут в равной степени ублажать всех тех, кто работает под моим началом. Совершенно непонятно, как можно духовно компенсировать им низкий уровень их рода занятий, просто дав им большую зарплату, чем у меня. Если устроить что-то в этом духе, это сделает их непригодными к той работе, для которой они предназначены.

Не знаю, правда ли мистеру Шоу хотелось бы повесить меня, как подпольного аборциониста. Я определённо не «хочу сделать кого-то низшей тварью по сравнению с кем-то другим», но я признаю, что между разными людьми есть неизбежные и многочисленные различия. Таковы уж свойства природы, что мистер Шоу не равен среднестатистическому аборигену Дагомеи. Его, должно быть, совершенно не вдохновит чья-нибудь просьба нашинковать и приготовить пухленькую молодку!

Главная ошибка всех социальных идеалистов — в их определении равенства. Индийская кастовая система и даже, в какой-то степени, идеал англиканской церкви куда разумнее. Индийцы признают, что должны быть и воры, и шлюхи, и убийцы, и даже судьи; и у каждого класса есть особая гордость. Каждый может в полной мере проявить свою душу на собственной жизненной орбите, если только исполнит свой долг на «том поприще, на которое Богу было

угодно его призвать».

Судья не «ниже» шлюхи; он просто другой; и уважающий себя судья не станет жаловаться на своё бессилие. Он компенсирует собственное желание извлечь наибольшую пользу из своего положения, веселя народ нелепостью своих решений. Он дарит материал для насмешек Свифту, Гилберту и самому Шоу и на смертном одре сможет сказать так же бодро, как Уэйнрай или Криппен: «Я совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить».

Что нужно — так это самоуважение, копаешь ты яму для отхожего места или командуешь армиями. Ты должен понимать, что оказываешь обществу услугу. Твоё правительство должно помогать тебе делать это. Немцы, с их здравым смыслом и грамотным пониманием психологии, уже далеко ушли в этом направлении, поэтому у нас есть мясничиха Шмидт, и булочница Мейер, и свечница Ринглер. Счастье приходит с гордостью за то, кто ты есть, несчастье — с желанием быть чем-то, чем ты не являешься. Недовольство в Англии — главным образом результат царящего повсюду глубокого общественного снобизма.

Политическое и биологическое возражения против неравенства