Высшая ступень развития византийской композиции в миниатюрах бесед Иакова
(ватик., л. 2 об.; парижск. перед 1-й бес.; см. рис. 191)[2704]· Обстановка архитектурная: изображен пятикупольный храм, внутреннее пространство которого разделено четырьмя колоннами на три неравных нефа. В среднем нефе изображено вознесение обычного типа, с двумя хорошо поставленными группами апостолов, с Богоматерью, стоящей боком к зрителю и смотрящей вверх на Спасителя. В боковых нефах два пророка со свитками — Исаия (LXIII, 1:τίζ οΐιτοζ ό παραγβνόμενοζ έξ Έδώμ) и Давид (пс. XLVI, 6: άνέβη 6 θεοζ έν άλαλάγμω). Вверху сокращенное изображение сошествия Св. Духа на апостолов. Едва ли возможно решить, какой именно храм изображен в миниатюре. По мнению некоторых[2705], это София Константинопольская; другие видят здесь храм Кокиновафского монастыря[2706], третьи — храм Господа Вседержителя, бывший усыпальницей династии Комнинов, построенный Иоанном Комнином (1118–1143 гг.) недалеко от храма Апостолов, усыпальницы прежних императоров, — блиставший великолепием внутреннего и внешнего убранства; или же церковь Петра и Павла при Сиропитательнице, обновленную Алексеем Комнином[2707].
189 Миниатюра Евангелия Гелатского монастыря
Вполне вероятно, что в представлении художника носился образ одного из лучших византийских храмов; но его рисунок не есть точная копия с натуры: он передаег лишь типические черты византийской храмовой архитектуры; он сохраняет архитектурные мотивы, но свободно обращается с архитектурными деталями, подобно тому как поступали русские иконописцы при передаче форм знаменитых русских храмов на иконах, в миниатюрах и проч.
Мы видели уже первые памятники вознесения в древнехристианской скульптуре. Византийская скульптура и русская
в представлении вознесения уклоняется от изображений древнехристианских и примыкает к византийскому шаблону. Не менее четырех раз оно повторено на ампулах Монцы (рис. 192)[2708]: ореол Спасителя всюду поддерживается четырьмя ангелами; Спаситель сидит на великолепном троне с благословляющей десницей и книгой в шуйце; внизу оживленные группы апостолов с Богоматерью-орантой посередине (в одном случае Богоматерь стоит боком). Ангелы, возвещающие апостолам, опущены по условиям места. В одном изображении на голову Богоматери опускается Св. Дух в виде голубя, что указывает на сошествие Св. Духа, обещанного апостолам при вознесении. Позднейшие памятники скульптуры повторяют преимущественно простые формы; таковы: врата в церкви Св. Павла в Риме[2709], пизанские[2710], беневентские[2711], васильевские[2712]; также диптих и оклад Евангелия, изданные Гори[2713], и мюнхенская таблетка[2714]. На авории Арунделъского общества в Лондоне (рис. 193)[2715] Богоматерь стоит боком и смотрит вверх, ангелы опущены; среди апостолов видны четыре евангелиста с книгами в руках. На авории из собрания кн. Салтыкова, по верному замечанию Прохорова, заметны следы западного влияния в рисунке и драпировках Спасителя и ангелов, также в фигурах апостолов; тем не менее аворий стоит в близком родстве с памятниками Византии по своему общему характеру и композиции. На таблетке штутгартской возле вознесения поставлены пророки: Давид, Исаия, Иеремия, Иезекииль и Даниил[2716]. На медном кресте, найденном в 1890 г. в Херсонесе и выставленном в Археологической комиссии (1891 г.), Богоматерь среди апостолов изображена с Младенцем в недрах.
190 Миниатюра афонского Евангелия
На артосной панагии
вологодского Святодуховского монастыря (рис. 194)[2717] миндалевидный ореол Христа поддерживается только двумя ангелами; Богоматерь в монументальной позе стоит среди двух ангелов и — двух групп апостолов; руки ее с простертыми дланями, как в изображениях мучениц. Вокруг надпись: «вознесся в славе Христе Боже наш…» На русских металлических складнях и образках XVII–XVIII вв. (рис. 195) главные части византийской схемы иногда имеют объяснительные надписи: ангелы Господни; апостолы Господни, МР. ΘΥ.; иногда на горе видны следы двух ступней; а ангелы, держащие мандорлу, трубят в трубы. Ниже мы объясним происхождение этих особенностей.