Евангельская история. Книга первая. События Евангельской истории начальные, преимущественно в Иерусалиме и Иудее

На пути в Месопотамию, в Вефиле, Иаков имел таинственное видение лествицы, утвержденной на земли и досягавшей до неба (Быт. 28, 12–17). Эта лествица, по изъяснению церковных песней, есть Пресвятая Дева Богородица: «Ею сниде Бог» (из акафиста) и Она «к небесной высоте нас возводит» (из Октоиха). «Тебе мысленную и одушевленную лествицу, на нейже Бог наш утвердися, еюже к небеси обретохом восхождение, песньми, Богородице, величаем» (из церковных песнопений). Чудное видение предуказало Иакову схождение Сына Божия на землю и Его воплощение, соединившее небо с землею. О восхождении же и нисхождении на Себя Ангелов говорил Сам Господь: отселе узрите небо отверсто и Ангелы Божия восходящия и нисходящия над Сына Человеческаго (Ин. 1, 51). Это восхождение и нисхождение Ангелов означало служение их воплощенному Сыну Божию, на которое указывается в Евангельском повествовании (Лк. 1, 26; 2, 9, 13; Мф. 4, 11; Лк. 22, 43). На месте видения Иаков поставил камень, и это, как думают святые Отцы, во образ Христа, краеугольного камня Церкви: «Он есть камень, отверженный зиждущими, бывший во главу угла; камень помазан елеем, ибо Еммануил помазан елеем радости паче причастник Своих (Пс. 44, 8)».

Боговидец Моисей зрел образ воплощения Сына Божия в купине горевшей и не сгоравшей (Исх. 3, 2). Купина, по толкованию Святой Церкви, прообразовала Пресвятую Деву Богородицу, а явившийся в купине Моисею Ангел Господень, по изъяснению святых Отцов, есть «вместе и Ангел, и Бог, – Тот, о Котором все научены, что нарицается имя Его Велика Совета Ангел (Ис. 9, 6). В лице Того, Который, явясь Моисею, – замечает святитель Василий Великий, – наименовал Себя Сущим должно разуметь не иного, как Бога Слово, Сущего в начале у Бога (Ин. 1, 12)». «Чудо страннолепно, – воспевает Святая Церковь, – купина образ прообрази, чистая Отроковице, горящи неопальна древле на Горе Синайстей, тайну рождества Твоего прописующи: огнь бо в Тя Божества вселивыйся невредну Тя соблюде».

Святитель Кирилл Александрийский находит в купине также образ соединения во Христе Божества с человечеством: «Чудо купины поистине удивительно и превышает разум. В Священном Писании Божественная природа часто сравнивается с огнем, а древа и полевые растения означают земного человека. И как терние не могло снести огня, так Божества не может (по законам естественным) вместить человечество. Но во Христе Божество вместилось в человечество (Кол. 2, 7), и Бог, живый во свете неприступнем (1 Тим. 6, 16), вместился во храме Девы, умалил Себя чудным смирением и как огонь соединился с тернием, и таким образом то, что по своей природе причастно тлению, т. е. плоть Свою, Сам соделал нетленною, непричастною смерти, что объясняет образ огня в купине, сохранившего купину совершенно неврежденною».