Эверест

Ястреб ничего не ответил, а, когда мы поднимались по лестнице, то ли себе, то ли мне сообщил:

- А я все же попробую…

Стоит ли говорить, что, когда, спускаясь, я увидел их, о чем-то беседующих, те слова поневоле сразу же всплыли в памяти.

Рыжая приготовила шикарный завтрак и несколько коктейлей от похмелья, чем окончательно сразила всех присутствующих. Даже хмурый обычно Ястреб, которого явно попустило после бокала той бурды, что она впихнула ему в руки, пришел в себя и чуть ли не мурчал довольным котярой.

Но смотреть на то, как все они распушили свои павлиньи хвосты, наперебой ее расхваливая и отпуская шутки-прибаутки и анекдоты, было выше моих сил.

С чашкой кофе я выхожу на террасу, и открыв окно, зажигаю сигарету.

- Так говоришь, помощница, Мороз? – Вырастает рядом Ястреб, щелкая зажигалкой.

- Пока да. Но у меня, как ты заметил, на нее планы.

- А она-то сама об этом знает? – Спрашивает он.

- Думаю, догадывается. – Затягиваюсь, вспоминая все наши моменты, что врезались в память.

- Что? Ты серьезно??? «Догадывается»??? – Он смотрит на меня так, будто видит впервые в жизни:

- Мороз, без обид, сколько тебя знаю, не припомню, чтоб тебя сдерживали тормоза с понравившейся бабой. Я видел тебя всяким, но «примерный пионер» - вообще не твое.

- Она - не «баба», Ястреб! – Меня почему-то коробит это слово применительно к Лере. - И по-другому с ней нельзя. Не пройдет здесь нахрапом. Да и сам не хочу. Она не на раз мне нужна, понимаешь?

Ястреб, чуть было не закашлявшись от только что сделанной затяжки, смотрит на меня в полнейшем изумлении. И должен признать, такое выражение лица у него я вижу впервые.

- Ну и влип же, ты, Димас! Не поверил бы в это чудо, братан, если б сам все собственными глазами не видел и собственными ушами не слышал. Но рад за тебя. Правда, рад. - Он хлопает меня по плечу:

- Она достойная женщина…

ЛЕРА

Завертевшись на кухне, слышу зычный голос хозяина, объявляющего сбор во дворе через пятнадцать минут. Все расходятся по комнатам за вещами, а я, решив предупредить Диму о своей культурной программе, заглядываю на террасу, с которой он, по моим ощущениям, не выходил.

Так и есть: сидит в самом углу, и заметить его сразу не получается. Когда же подхожу ближе, он одним движением притягивает меня к себе на колени и впивается в губы требовательным поцелуем.

- Дима… - шепчу я, отчего он снова начинает меня целовать.

- Ну, наконец-то, Лера. Думал, уже не услышу от тебя…

- Дима, нас могут увидеть…

- И пусть.

- Мне… неловко… – Говорю, а сама все больше зарываюсь пальцами в его волосы, лаская затылок.

От его запаха кружится голова, а его теплые мягкие губы творят что-то невообразимое. И я, теряя ощущение времени и пространства, сейчас солидарна с ним, – а не все ли равно, кто и что увидит, подумает или поймет.

Есть этот мужчина и прикосновения его губ, которые стирают разделяющие нас обстоятельства, открывая двери в новый для нас мир.

Мы как два дорвавшихся до чего-то запретного, и от того еще более желанного, подростка, пробуем друг на друге все виды поцелуев, что существуют в природе. Но этого все равно недостаточно мало.

Мне его мало…

Если он сейчас подхватит меня на руки и понесет по ступеням в его или мою комнату, я не буду сопротивляться…

Пока мы жадно целуемся, как будто между нами ничего подобного больше не случится, как будто это в последний раз, начинается что-то невообразимое: окна террасы начинают бомбить снежками и орать на все лады: «Дима! Димас! Димыч»

- Прости, рыжик, - говорит он, тяжело дыша, нехотя от меня отрываясь, - кажется, если мы сейчас не спустимся, эти придурки разнесут весь дом.

- Да… - Меня хватает только на это, прежде чем Дима, поднимаясь, все же берет меня на руки и тащит к выходу.

Я прижимаюсь к его груди, обнимая за шею, пряча лицо на его плече. Вдыхаю ставший родным запах и млею от близости его сильного тела.

Прислонив меня к стеночке в прихожей, он садится на корточки и обувает меня, а потом одевает меня в пуховик и шапку. Я настолько заворожена его действиями, что боюсь пошевелиться.

- Иди, - говорит он еле слышно, я выйду через минуту…

И я послушно спускаюсь с крыльца, где Александр, подводя к ожидающей меня машине, дает последние указания, отправляя меня с гидом в противоположную от всех остальных сторону.

ДМИТРИЙ

Рыбалка удалась на славу, но мои мысли были совершенно в другом измерении. Настолько в другом, что, пропустив инструкции Ястреба мимо ушей, вступил-таки на тонкий лед и провалился в холодную воду.

Раскинув руки в стороны и зацепившись за кромку льда, чувствовал, как тяжелеет одежда, и жуткий холод в прямом смысле пробирает до костей…

Меня вытащили довольно быстро и помогли добраться до машины, где оказались запасные вещи, в которые я с удовольствием переоделся. Ястреб хотел отправить меня домой, но, отогревшись горячим чаем, я остался с ними.

Теперь он не отпускал меня ни на шаг, присматривая как за малым дитятей. А мужики наперебой хохмили, поздравляя с боевым крещением.