Эверест, юго-западная стена

Во время дополнительной вечерней связи было принято решение — завтра нашей группе спускаться вниз. Казбеку хватит снаряжения для обработки маршрута до подхода следующей группы.

Вечером кухней занимались Коля и Эдик. Надо заметить, что, хотя мы уже третий день ничего не ели, острого голода я не испытывал. Заставлять себя есть не было нужды, так как завтра — вниз, в лагерь. Там отъедимся.

3 апреля. Однако события закрутились несколько по-другому. До 6100 мы с Володей добежали за час, а дальше начались осложнения. Оказалось, что за последние дни дорога через ледопад сильно ухудшилась, а 60-метровая стенка стала предельно опасной. Мы занялись переделкой дороги, и возвращение в лагерь затянулось до вечера. Пришлось поднять все лестницы с опасного участка и перенести метров на двести правее. Установили мягкую десятиметровую лестницу из репшнура, жёсткую в один пролёт и две трёхпролётных на отвесной стене и ещё один пролёт внизу через трещину.

Требуются, конечно, ещё доработки, но в целом вариант смотрится не так страшно, как раньше. Лёд крепкий, монолитный, и сверху ничего не висит.

Из-за этой задержки мы оказались на ледопаде в самое пекло. Желание выбраться из этой белой печки было так велико, что я обошёл на очередном вираже колонну Мысловский — Чёрный — Овчинников, для порядка попросив разрешения.

В лагере все мы, конечно, накинулись на сок. Причём Володя выдал по паре кружек сока манго, которые после разведения превратились в четыре-пять. Хорошо пообедали и ещё лучше помылись в гелиобане. Отличная вещь. На улице холод, а в бане теплынь и вода почти пригодная для мытья.

Гелиобаня, сделанная на одном из омских заводов специально для нашей экспедиции, представляет собой круглую палатку из тёмной ткани, покрытую полиэтиленовым чехлом. Солнце нагревает воздух внутри бани и воду в чёрном резервуаре на крыше. К сожалению, мы так и не дождались хороших, солнечных дней, но всё-таки в бане было достаточно тепло, чтобы раздеться, а воду мы грели тут же на примусах. Наша баня была предметом зависти многочисленных туристов, вынужденных в путешествиях по Непалу неделями обходиться без мытья.

4 апреля. Хотя погода плохая, но всё-таки дело движется к лету: заметно теплеет и ледник интенсивно тает. Сегодня спускали озеро, которое грозило затопить нашу палатку, переносили продукты в новый холодильник (старый оказался затопленным), выполнили строку плана киногруппы — медосмотр. В перерывах ели, играли в домино.

Казбек сегодня прошёл ещё верёвок двенадцать. Не совсем ясно, где он находится, но похоже, что уже можно устанавливать лагерь-3. Это где-то на 7800. Кажется, самая трудная часть маршрута пройдена. Кстати, Валиев, Хрищатый, Чепчев — первые из советских восходителей, превысившие потолок 7500, хотя, впрочем, трудно сказать, превзошли ли они Конгур, на котором были К. Кузьмин и другие.

Иванов опять вышел сегодня на заброску поздно, в 10.00, и неизвестно, занёс ли грузы на 7350.

Сегодня же в лагерь-1 прибыл Онищенко с группой. Их там теперь десять человек. Шумно и весело. Хозяйственный Сергей Ефимов сразу начал наводить порядок с питанием и снаряжением.

Завтра Трощиненко и Шопин собираются снимать шерпов на ледопаде. Венделовский, Коваленко, Мысловский, Чёрный и Кононов планируют пойти на Калапату. Я пока не при деле.

6 апреля. Состоялся разбор выходов всех групп, побывавших в высокогорной зоне.

Иванов опять возмущался. На этот раз ещё и тем, что его группе не дали переночевать на 7350, хотя я лично слышал, как Евгений Игоревич на связи предлагал ему сделать это двойками.

Действия нашей группы, установившей лагерь-2 и обеспечившей работу четвёрки Валиева, были признаны успешными. Как и действия группы Казбека, которая прошла семнадцать верёвок выше лагеря-2.

Сегодня наверху работала группа Онищенко. По плану они должны были доставить всё необходимое из лагеря 7350 до 7800 для жизнеобеспечения лагеря-3. Однако сделали немного: заболел Слава.

Перед нашим выходом Евгений Игоревич провёл опрос участников нашей группы — готовы ли мы выходить на день раньше. Я в этом опросе не участвовал, но тоже наверняка ответил бы положительно. Нам поручено найти место для лагеря-4. При этом считалось, что лагерь-3 практически поставлен. Мы вышли в хорошем настроении, сознавая важность поставленной задачи и в полной уверенности, что выполним её.

Из радиоразговоров с лагерем-2 чувствовалось, что группа Онищенко работает как-то не очень хорошо. Сам Слава вообще не выходит из палатки. Погода наверху плохая.

Придя на 6500, узнали, что Славу спускают. В наступающей темноте сначала мы с Эриком, который в это время был комендантом лагеря-1, а потом и Володя Шопин вышли навстречу. Слава шёл всё время с кислородом, но чувствовал себя очень плохо.