Эверест (СИ)

Я с облегчением выдыхаю, отмечая, что насчет личного мы на одной волне. И обнимаю, пряча голову на его плече, понимая, что этот мужчина — что-то необыкновенное.

ДМИТРИЙ

Хоть я и убеждал рыжую, что не любитель постановочных шоу, сегодня сознательно отправляю четкий посыл в массы: она со мной. Четче было бы только написать, что мы пара, на плакате и вывесить над центральным входом.

Я не совсем понимал волнения Леры по поводу того, что и кто там себе думает, и что говорит, списав на «женские приколы». Но, прочувствовав на своей шкуре прелести «сарафанного радио», решил, что ее опасения не были напрасными.

Сначала меня набрал Лукас, чтобы поздравить и коротко доложить обстановку в растревоженном как улей офисе. О нас не болтал только ленивый. И каждый, конечно же, если не «догадывался», то «знал», а уж о чем и что именно — вариантов были сотни. Я попросил не озвучивать все версии, и он, хмыкнув, вскоре отключился.

Потом позвонила Петровна с «ну, ты, Романыч, даешь!» и несколько приближенных с производства, а когда я зашел в бухгалтерию сверить оплаты, на меня стал пялиться весь состав как по команде.

— Что? — Не выдержал я, и все опустили головы, уставившись в компьютеры и бумажки на столах.

Не это ли имела в виду рыжая, выводя меня на вчерашние разговоры? Я не придал большого значения ее беспокойству, а сегодня в первый раз чувствовал себя неуютно. Но я переживу, толстокожий. А ей каково?

Хорошо, что впереди выходные, и все, надеюсь, уляжется. А сегодня с этим нужно заканчивать, да побыстрее.

Вернувшись в приемную, выдергиваю ничего не понимающую Леру с рабочего места и за руку тяну в смежную со своим кабинетом комнату.

— Побудь немного здесь, хорошо? — Спрашиваю-договариваюсь я. — Дверь можешь оставить открытой.

Лера кивает, а я не могу нарадоваться, что она не сыплет сейчас вопросами, на которые я, скорее всего, не смог бы ответить без раздражения.

Я, расхаживая по кабинету, обзваниваю руководителей всех отделов на экстренное совещание, а пока жду, приношу нам кофе и поясняю Лере, что после совещания наш с ней рабочий день будет окончен.

Ровно в назначенное время все собираются, и из докладов я понимаю, что за время моей болезни бизнес не сбился с намеченного курса. Все шло по плану и никакой «неотложки», требующей срочного вмешательства, не накопилось.

— На этом можно заканчивать. Вопросы есть?

Все молчат.

— Тогда я хочу сделать заявление: да! Я действительно встречаюсь с Валерией Викторовной и, да, это серьезно.

Снова тишина, лишь удивленные переглядывания за столом.

— Еще вопросы?

— Зачем вы нам это говорите? — Доносится голос «из зала».

— Чтобы вы от моего имени проговорили это каждый в своем отделе. И чтобы к понедельнику головы всех были заняты исключительно рабочими вопросами…

ЛЕРА

Он налетает на меня как коршун, хватает за руку и тащит в кабинет. А потом просит тихонько посидеть в смежной комнате. Сам собирает совещание. И сам оглашает новость о нас.

Изумленная поворотом событий, не сразу понимаю, что таким образом он защищает меня от любопытных глаз и злых языков. А своим распоряжением прикрыть всем рты до понедельника пресекает дальнейшее распространение слухов. И даже обещает принять меры к непонятливым.

И, кажется, он сказал, что у нас серьезно. Или мне показалось?

Но он сделал заявление перед всеми… Значит, нет…

ДМИТРИЙ

— Прости меня, — первое, что говорю, входя к ней из пустого кабинета.

— За что? — Недоумевает Лера.

— За то, что тебе приходится через это пройти. Но иначе они никогда не успокоятся.

— Что, ты, Дим, — начинает она дрожащим голосом, и на ее щеке образуется мокрая дорожка. Это что еще такое?

Стирая слезинку, обнимаю Леру, а она разуверяет меня:

— Тебе не за что извиняться. Я, наоборот, хочу поблагодарить тебя за то, что тебе не все равно и за то, что ты сегодня сделал.

Я-то думал, что она расстроилась сейчас, приняв близко к сердцу реакцию офиса, а на самом деле растрогалась тем, что прикрыл ее, хотя поступил всего лишь так, как любой нормальный мужик на моем месте.

ЛЕРА

Как он и говорил, рабочий день завершается после совещания. Дима везет меня к Мариванне и после обеда, которым та нас потчует, остается поболтать с ней на кухне, пока я собираю вещи.

И он просит ее разрешение на мой переезд!!!

Кажется, все мы понимаем, что это лишь формальность, дань уважения пожилому человеку, ставшему родным. Но то, как сияет моя хозяйка и с каким важным видом благословляет нас, надо видеть.

— Очаровываешь Марию Ивановну? — Спрашиваю его в машине.

— В бизнесе это называют союзом, Лерочка, — с улыбкой поясняет он, — конкуренты объединяются и действуют уже не поодиночке, а совместно.

— То есть, теперь она тебе не конкурент?

— Как можно? — Смеется он. — Ты меня совсем прожженным циником видишь, у которого один бизнес на уме?

— Ну почему один бизнес… — Начинаю я, но он не дает договорить:

— Правильно, он у меня не один!

Улыбка от этой пикировки становится все шире, и я подкидываю очередную «шпильку»:

— Ну надо же, какие подробности! А я и не знала!