Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов

7. Он же вспоминал, как один из Отцов рассказывал: «Я был восхищен в видении и увидел на небе четыре чина. Первый чин — это был человек, который болен и благодарит Бога. Второй — тот, кто гостеприимен, принимает братьев и служит им. Третий — тот, кто живет в пустыне и вообще не видит людей. А четвертый — тот, кто остается в послушании у духовного отца и во всем повинуется ему ради Господа. На том, кто в послушании, было золотое ожерелье, и ему воздавали больше чести, чем другим. Когда я увидел это, я спросил провожатого:

— Как это, он младше, а чести ему больше, чем другим?

А тот в ответ сказал мне:

— Гостеприимец и отшельник получили добродетели своею волей, а послушник полностью оставил свою волю и во всем полагается на Бога и своего Отца, потому и чести ему больше, чем другим».

8. Авва Иперехий сказал: «Послушание — сокровище монаха. Тот, кто его стяжал, будет услышан Богом и с дерзновением предстанет перед Тем, Кто был распят. Ибо Господь, Который был распят, «был послушен даже до смерти» (Флп 2. 8).

9. Двое братьев по плоти пришли поселиться в одном монастыре. И один из них был подвижником, а второй избрал послушание и все, что говорил ему духовный отец, делал без рассуждения. К примеру, тот часто говорил ему: «Поешь утром», — и тот ел. А потом: «Не ешь ничего до вечера», — и тот не ел. И во всем остальном так же: что бы тот ни приказал ему, он выполнял с радостью. А его брат, подвижник, позавидовал и сказал себе: «Проверим, какое у него послушание». Он пришел к игумену и говорит:

— Пошли со мной брата, мы сходим по одному делу.

Авва отпустил его.

Пришли они к реке, в которой было очень много крокодилов, и подвижник говорит брату:

— Спустись в реку и пройди вперед.

Тот спустился. Тут подплыли крокодилы и стали лизать его тело, но не причинили ему вреда. Когда подвижник увидел это, он сказал ему:

— Выйди из реки.

И тот вышел невредимым.

Отправились они дальше и нашли тело, брошенное на дороге. Подвижник сказал:

— Будь у нас какая — то ветошь, мы бы покрыли его.

— Лучше помолимся, — ответил ему брат, — может, он воскреснет.

Стали они на молитву. И после их молитвы мертвый воскрес. Тут подвижник стал хвастаться, что, дескать, мертвый воскрес за его подвиги. Но Бог все открыл игумену монастыря, когда они вернулись, авва говорит подвижнику:

— Ты зачем так искушал своего брата у реки? А смотри ведь за его послушание воскрес мертвый.

10. Авва Пимен сказал: «Не будь сам себе мерой, но присоединись к тому, кто живет добродетельно».

3. Из аввы Марка

Кто находится под властью греха, тот не в состоянии сам одержать верх над плотской похотью: его постоянно и с настойчивостью раздражают страсти. Тем, кто страстен, следует молиться и быть в послушании. Кто борется с похотью послушанием и молитвой, тот искусный боец: он делает явной духовную брань через воздержание от чувственного.

4. Из святого Диадоха

Известно, что послушание — первое благо среди всех начальных добродетелей. Оно отвергает гордость и порождает в нас смирение. Посему для тех, кто охотно принимает его, оно становится началом любви к Богу. Это его, послушание, отверг Адам — и ниспал в бездны ада. Это его возлюбил Господь и ради домостроительства повиновался Своему Отцу «даже до смерти». И повиновался невзирая на то, что был ничуть не ниже величия Своего Отца — лишь для того, чтобы грех человеческого преслушания загладить собственным послушанием и возвести к блаженной и вечной жизни тех, кто живет в послушании. Поэтому, кто приступает к брани против гордыни диавола, тот должен прежде всего позаботиться о послушании. Если обратимся к нему, оно безошибочно укажет нам путь к добродетелям.

5. Из аввы Кассиана

Ничем другим диавол не низвергает так в бездну, как тем, убеждает человека не строить свою жизнь по учению и призеру Отцов, а следовать своей воле. Кто зиждется на собственном суждении и воле — тот никогда не сможет идти спокойно: он будет часто спотыкаться и сбиваться с дороги, и его всегда ждет много страшных опасностей, словно бы он шел в потемках.

Мы должны это видеть хоть бы на примере человеческих искусств и наук. Даже если взяться за них своими руками, все равно нельзя их освоить собственными силами: нам нужен тот, кто верно все объяснит и покажет каждую вещь. Так разве не бессмысленно, разве не глупо считать, что можно освоить без учителя искусство духовное — самое сложное и тяжелое из всех искусств и наук? Оно ведь не телесно, и его нельзя увидеть, как другие роды искусств, которые занимаются телесным. Оно скрыто и невидимо, оно посвящает себя одной лишь душе, и цель его — придать ей божественный образ. А если потерпит оно неудачу, то принесет не сиюминутный вред, а обратит душу к гибели, мукам и вечной смерти.

6. Из святого Максима