Эверикс 2. Остаться собой, несмотря ни на что (СИ)

— Я прапраправнучка дриады, — снова начала она историю, которую уже успела поведать перевозившим ее специалистам, затем медсестре Офелии и Фарагонде. — Дриадный ген передался мне от отца. Он проявляется только у потомков женского пола, постепенно ослабевая, и у моих детей его уже быть не должно. Ген проявляется по-разному: у некоторых только распускаются листья в волосах, а у меня из спины прорастают ветви. Они вырастают в течение нескольких дней, и с ними я провожу примерно три недели, прежде чем они пропадают. Но в этот раз все не так, как должно быть. И сейчас осень, а не ранняя весна…

Палладиум задумался. Растения вроде и были по его части, но он не понимал, из-за чего все пошло не так. Да, он помнил, как Лия расцветала прошлой весной. Растущие из спины ветви были такими тяжелыми, что фея листвы вообще не могла сдвинуться с места. Поэтому она три недели сидела в своей комнате, отдыхая, смотря сериалы, вышивая и валяя дурака, а конспекты ей приносили подруги. Не считая неудобства с громоздкими ветвями, для нее это было каникулами, праздником, временем максимального расцвета и жизненной силы. Сейчас Лия выглядела слабой, изнуренной, смуглая золотистая кожа стала сероватой, нездоровой. Ветви словно вытягивали из нее жизнь.

Офелия склонилась над Лией и наслала на нее снотворные чары.

— Вот так, сон принесет облегчение, — пробормотала она.

— Помогите Аметист, — пробормотала Лия, из последних сил борясь с накатывающей сонливостью. — Она еще не пришла в себя?

— Нет, — покачала головой медсестра, но Лия уже уснула и не услышала.

Медсестра еще немного повозилась, поболтала с помогавшей ей Алисой, и они стали готовиться к осмотру других студенток. Хоть волны были сильнее всего именно в Фонтероссе, досталось всем трем школам, и каждую ученицу следовало бы опросить на предмет странностей и недомоганий. Собирать всю школу в медпункте было бы бессмысленно, поэтому Алиса и Офелия собрались и пошли делать обход комнат.

Фруктовая фея, выходя, оглянулась на Палладиума. Эльф перехватил ее взгляд и выразительно посмотрел на нее, нахмурил брови и провел пальцем поперек правого глаза.

Алиса на мгновение задумалась, затем кивнула и вышла.

Палладиум остался наедине с Лией. Та выглядела так, что самым разумным казалось закопать ее по пояс в кадке с землей. Бедная девочка! Дриадный ген и так доставлял ей неудобства, весной ненадолго беря верх над человеческой природой. А сейчас и вовсе взбунтовался, вытворяя с Лией что-то странное и страшное.

Сорок минут спустя Алиса вернулась без Офелии, зато — правильно поняла его пантомиму — с мрачной и злой Селеной. Ведьмочка выглядела несвежей, с кругами под глазами и вспухшими на висках сосудами. Эта несвежесть была характерным признаком, что у Селены непорядок там… ну, в той области, о которой знали только присутствующие в медпункте. Крепко спящая Лия не считалась.

— Ну? — требовательно вопросил Палладиум, подходя к Селене вплотную, требовательно и испытующе заглядывая в глаза.

Селена дернулась вперед и клацнула зубами у самого его носа. Эльф отшатнулся.

— Прекрати паясничать! — воскликнул он. — Скажи нормально, что здесь происходит! С точки зрения того… кем ты являешься на самом деле!

Она огляделась, поочередно «просканировала» своим фирменным пустым взглядом все стены и окно — читала энергетические следы, проверяя, чтобы их никто не подслушал. Поглядела на Алису и Палладиума, явно собираясь сказать что-нибудь едкое, но не стала и молча присела к Лии на краешек кровати, прикрыв глаза. Минуты две или три она смотрела на нее сквозь закрытые веки. На ее лице постепенно проступали озадаченность и непонимание.

— Дар мутирует, — коротко сообщила Селена.

— Это обратимо? — встрепенулся Палладиум.

Ведьмочка неопределенно пожала плечами.

— Ты же читаешь энергии! — настаивал эльф.

— В них прямым текстом не написано! — огрызнулась Селена. — Волна нанесла деструктурирующее… дисгармонизирующее… как это объяснить по-человечески… Исказила структуру.

— Селена! — взмолилась Алиса. — Просто скажи, лечится ли это!

Та закатила глаза, оглядела медпункт и вытянула из запасов Офелии большой шприц с иглой, и под недоуменными взглядами взяла у Лии кровь. Кровь была не красной, а коричневой, ближе к зеленому оттенку.

— Это зачем? — насторожился Палладиум.

— Экспресс-анализ, — буркнула Селена, вкалывая кровь Лии себе в вену на сгибе локтя. — Кровь может сказать многое.

— Только не говори, что ты еще и вампир! — скривился учитель.

— Только на два процента, и с кровью я завязала! — «успокоила» его ведьма, выкидывая шприц и вытягиваясь на одной из свободных кроватей.

— И что ты можешь сказать при помощи крови? — полюбопытствовала Алиса.