Эверикс 2. Остаться собой, несмотря ни на что (СИ)

Селена потрясла блокнотиком, где и правда было что-то написано, но до того неразборчивым летящим почерком, что не разглядеть - тот ли самый список имен, или она просто начиркала зигзагов. Да уж. Селена ничего не понимала в своих эмоциях и плохо интерпретировала обращенные в ее сторону слова и чувства. Но вот то, происходило между другими, она анализировала правильно, быстро просчитывая ситуацию и умея направить ее в нужное русло. И соображала быстро.

Энрике и Лирой переглянулись и сделали по шагу назад, настороженно глядя друг на друга.

- Я пришел сообщить, что ваша семья полностью оправдана, - заговорил Лирой, собирая в кулак все свое мужество. – Если на то будет ваше желание, вам будут возвращены все ваши владения, титулы и привилегии…

Он взглянул на отца семейства и почти умоляюще добавил:

- Позвольте мне тоже попрощаться…

Энрике закусил губу, поколебался, кивнул и отодвинулся, пропуская.

Лирой дождался, когда все вежливо отойдут на другую половину комнаты, к кровати принцессы Аметист. Приятель ведьмы, длинноволосый блондин-фей, разводил руками и что-то шепотом объяснял вежливо слушавшим Эмеральдам.

Он повернулся к Лии. Фея-дриада, спасшая его от смерти, неуклонно становилась деревом. Красивым, сильным, изящным деревом с маленькими округлыми листочками, пахнущим сладко и дразняще. Но Лирой продолжал видеть в ней девушку, несмотря на всю эту кору и ветви. Красивую, чудесную, благородную девушку, которая еще в детстве понравилась ему с первого взгляда. Пожалуй, он ее любил – если никогда не смотрел на других и думал лишь о ней, жалея, что она дочь изменника, и ему не позволили бы на ней жениться. Он запрещал себе разузнавать что-либо о том, как живет она и ее семья, как она меняется с годами, чтобы… чтобы… не так тосковать.

Но потом он выбрался на мероприятие, думая, что даже если встретит, не узнает ее спустя столько лет, пройдет мимо, скользнув безразличным взглядом. Восьми лет оказалось мало. Он узнал ее сразу же, еще толком не разглядев лица. Лия сама выскочила перед ним: решительная, смелая, сильная и прекрасная.

Принц вгляделся в неподвижное лицо с болезненно сомкнутыми веками, покрытое нежной молодой корой.

- Ты спасла меня. Жаль, что я уже не смогу отплатить тебе тем же, Лия, - тихо сказал он. – Я бы отдал свою жизнь, только чтобы жила ты…

По его лицу скатились две слезинки. Он резким, злым движением стер их рукой – не хватало еще плакать перед Эмеральдами – и приложил мокрую ладонь к ее щеке.

Теплая шершавая кора будто запульсировала под его пальцами. Под ней… забилось человеческое сердце.

Что-то происходило.

Первой от соседней кровати обернулась ведьма, уставившись на них темными пронзительными глазами. Еще пара мгновений – и послышался треск, привлекая всех остальных. Энрике Эмеральд нахмурился, собираясь что-то сказать…

Это было не окончательное превращение Лии в дерево. Происходило что-то иное. Роскошная крона раздваивалась, истончалась, листочки срывались с нее и превращались в вихрь зеленых огней, окутывавших Лию. И вдруг вся великолепная крона стала двумя крыльями. Разглаживалась кора, зеленели и смягчались волосы, заплетаясь в замысловатую прическу, листва облепляла тело, становясь платьем.

Перед коленопреклоненным принцем лежала Лия, живая, дышащая, завершившая свое прерванное превращение в фею энчантикса! Было сложно назвать ее здоровой: после нескольких месяцев фея листвы очень исхудала. Но Лирой едва замечал это. В его глазах Лия оставалась самой прекрасной во всей Вселенной.

Лия неуверенно улыбнулась, пошевелила тонкими, слабыми руками и счастливо засмеялась. Как здорово было снова жить, дышать, мыслить, смеяться во весь голос!

Лирой, вне себя от счастья, привлек ее к себе, крепко обнимая, зарываясь лицом в благоухающие весной зеленые волосы.

Остальные изумленно оцепенели, но длилось это недолго: Ассоль заливисто рассмеялась, вывернулась из маминых рук и бросилась к сестре, обнимая ее, а заодно и страшного принца, которого на самом деле не боялась. Во время истории с покушением ей был всего годик, и вся жизнь, что отчетливо отпечаталась в ее памяти, тихо и безбедно прошла на Джеверле.

Запрыгала от радости Алиса, в порыве чувств чмокнув в щечку дико смутившегося фея, неуверенно заулыбались Энрике и Эбигейл Эмеральды.

Селена какое-то время смотрела на них, фыркнула и пробралась к выходу, тихо пояснив, что сообщит Фарагонде. И уже выходя, неразборчиво из-за закрытой двери – что-то про майонез.

- Почему она ушла? – удивилась Ассоль. – Она не рада?

- Селена у нас просто не умеет радоваться, - улыбнулась Лия, ласково погладив сестренку по голове. – Раньше она была злой ведьмой, но стала доброй феей.

- Совсем как принц Лирой? – спросила сестренка.

Лия снова рассмеялась, крепко прижимая к себе Ассоль. Принц посмотрел-посмотрел на них и тоже неуверенно захихикал. Негромко засмеялась мама Эбигейл, залился громогласным хохотом папа Энрике, обнимая жену. Они не торопились подходить к дочери. Рядом с ней находился человек, который каким-то образом спас ее, и… пусть обнимает. После такого – можно.