Эверикс 3. Живое сердце камня (СИ)

Эиен не была ни принцессой, ни героиней пророчества, ни сиротой, потерявшей семью и поклявшейся отомстить, ни таинственным найденышем, не знавшим своего прошлого. Не считая своей необычной силы, Эиен была довольно заурядной девочкой — с мамой, папой, домом. Родители жили тут же, в Магиксе, держали лавку всяких ингредиентов, амулетов, работали с частными заказами. Прошлые законы, запрещавшие темномагическую деятельность, не сильно затрагивали их: родители были алхимиками, а алхимия — больше про превращения и метаморфозы веществ, чем про темную или светлую магию.

Так что постепенно парочка, состоявшая из Эйлиты и Аметист, стала троицей, и они стали шататься по школе вместе, показывая Эиен все ее закоулки и вспоминая, что с ними там происходило…

— Ослиное упрямство! — раздался из-за двери лаборатории крик Палладиума.

— Ноготь тролля! — ответила ему Селена.

Девчонки остановились у двери и заинтересованно прислушались.

— Волосы кикиморы! — продолжал Палладиум.

— Мухомор перезрелый!

— Каракатица ушастая!

— Мунда волосатая!

Аметист недоуменно оглянулась на подруг. Что там не поделили Палладиум с Селеной, из-за чего перешли на личные оскорбления, да еще и такие специализированные?

В лаборатории что-то загрохотало.

— Гриб тонконогий!

— Чучундра подземная!

Эйлита, не выдержав мук любопытства, тихо приоткрыла дверь.

Там происходило не то, чего она ожидала. В разных концах лаборатории, каждый под своей вытяжкой, стояли два котла: один исходил зеленым паром, другой вонюче чадил коричневым дымом.

— Рыжая гусеница! — выразительно и с негодованием сообщила Селена Палладиуму, кидая в коричнево-дымящий котел что-то сушеное из большой банки. Аль, сидевший рядом, на секунду перестал давиться смехом и поставил в блокноте галочку.

— Бабочка райская! — ответил ей Палладиум, высыпая в котел с зеленым паром содержимое маленькой коробочки.

— Неубедительно! — резюмировала Алиса, ставившая галочки за Палладиума, и они с Алем снова захохотали.

— Уши бородавчатки и перерыв на двадцать четыре с половиной минуты, — сказала Селена, отходя от своего котла.

Аль, самый смешливый из всех, наконец, дал волю хохоту, и лишь макнувшись волосами в селенино варево, успокоился и отправился отмываться в раковине.

Палладиум устало откинул с лица растрепавшиеся волосы и только сейчас заметил в дверях трех любопытных учениц. Присутствующие тут же подобрались и словно невзначай загородили спинами свои котлы, настороженно поглядывая на Эиен.

— Она с нами! — торопливо заверила всех Аметист.

Алиса покосилась на Селену, не слишком старательно заслонявшую спиной свой котел, и отошла от того, который загораживала сама: дым оседал на ней липкой влагой с неприятным горьковатым запахом. Все равно неожиданные гости уже увидели достаточно. И услышали.

— А мы тут… зелье варим, — нерешительно начала эльфея.

— Не то самое зелье, которое варится сначала в двух разных котлах и смешивается только на финальной стадии? — невинно поинтересовалась Эиен. — Которое только прошлой весной перешло из запрещенных в условно-разрешенные, и которое можно варить только при наличии медицинской лицензии?

Палладиум дернулся к котлу в попытке опять заслонить его, но опомнился и остался на месте, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

— Тот, кому оно нужно, лицензию у нас не спросит, — спокойно заметила Селена. — Алфее задерживают финансирование, и мы не можем закупить ингредиенты для уроков. А так срубим на нем бюджет Алфеи за девять с половиной месяцев!

— Вы сами пойдете передавать зелье каким-то бандитам и маньякам? — наморщила лобик Аметист, пытаясь представить, но никак не представляя себе чистенького безобидного Палладиума в окружении мрачных головорезов. Впрочем, наверняка эту схему предложила Селена, а уж с Селеной было возможно все. На то она и Селена.

— Нет, — подал голос Аль. — Мы обменяем зелье на полтора центнера семян оракорума у относительно приличных людей. Относительно приличные люди уже разберутся сами, кому его сбыть. А мы останемся с совершенно законными семенами оракорума, с продажи которых уже получим, что хотели.

— Впутала меня в свои грязные делишки, проклятая ведьма! — всплеснул руками Палладиум. — А меня уверяла, что оно полностью разрешено! Ведь сдам же тебя властям!

— Я и так на семи планетах приговорена к смертной казни… — рассеянно припомнила Селена.

Эльф потерял терпение и бросился душить ее.

Алиса встревоженно приблизилась, и желая, и не решаясь вмешаться. Она не забыла, как год назад получила энчантикс, чудом удержав заклинившую Селену от того, чтобы испепелить Палладиума на месте. Обстановка накалялась.

— О-о-о, дружеские обнимашки! — сладко пропел фей, вырастая рядом с ними. — А теперь пусть каждый пожмет другому ручку и поцелует в щечку в знак вечной дружбы!

Эльф и ведьма резко отпрянули друг от друга и молча разошлись к своим котлам.

Аль случайно взглянул на Алису, вздрогнул от того, как страшно она на него смотрела, и ретировался к Аметист, Эйлите и Эиен. Схватив за руки двух ближайших (ими оказались Аметист и залившаяся краской Эиен), он вывел всю троицу в коридор.