Эвермит. Остров Эльфов

Как только ее серебряные глаза открылись, они стали судорожно искать ее отца. Хоть она и была слаба, никто из богов не мог удержать ее от того, чтобы отправиться к нему.

Спотыкаясь, Эйлистри опустилась на колени рядом с отцом. Она взяла протянутую им руку обеими своими и прижала ее к своей темной, окровавленной щеке. "Моя стрела...", - задохнулась она, не в силах больше ничего сказать.

"В тебе нет вины, дитя мое, - мягко сказал бог. "Ты не знала, что было в сердце твоей матери и ее сына".

Глаза Эйлистри расширились от шока и ужаса и поднялись на мрачные лица ее семьи. У нее вырвался крик боли, когда она взглянула в их полные ненависти глаза.

"Что с ними будет?" - спросила она наконец.

"Они изгнаны, каждый в соответствии с тем местом, которое заслужил".

Темная богиня кивнула и встала. "Я пойду с моим братом".

"В этом нет необходимости", - начал Кореллон.

"Это необходимо", - настаивала Эйлистри, хотя из ее серебряных глаз лились слезы. "Я молода, и силы мои невелики, но иногда я могу видеть очертания грядущих событий. В какой-то мере я обеспечу баланс. Это все, что я вижу". Голос девушки прервался, и она бесчувственно опустилась на землю рядом с Кореллоном.

На мгновение бог погладил светлые волосы своей дочери и посмотрел на ее неподвижное лицо со смесью печали и гордости. Наконец он посмотрел на Ваэрона. "Эйлистри выбрала. Иди и возьми ее с собой. Но знай, что день, когда твоя рука поднимется против нее, будет последним в твоей жизни. В этом я клянусь всеми деревьями Арвандора".

Лицо Ваэрона исказилось от ненависти и ярости, но у него не было иного выбора, кроме как подчиниться. Кореллон стоял молча, пока молодой бог взваливал на плечи своего бессознательного близнеца и исчезал. Наконец он поднялся на ноги и встал лицом к лицу со своей павшей любовью.

"Арошни, твой приговор был произнесен Селдарином. За то, что ты сделала, за то, чем ты стала, ты объявлена танар'ри. Будь тем, кто ты есть, и иди туда, куда должна".

Перед ужасными глазами эльфийских богов Арошни начала менять форму. Ее стройное тело выросло до чудовищных размеров, а конечности удлинились, разделились и снова разделились. Арошни, коварная ткачиха и вероломная любовница, превратилась в паукообразное чудовище. Страшнее всего было ее лицо, ибо, хотя красота ее не изменилась, теперь ее облик был лишен искусности и искажен ненавистью.

С воплями, как проклятая тварь, которой она была, Арошни набросилась на свою бывшую любовь. Эльфийские боги выхватили мечи и выступили вперед, чтобы встать рядом со своим повелителем.

"Стоять!" приказал Кореллон голосом столь ужасным, что боги замерли на месте. Медленно, с сожалением он убрал проклятый гобелен в ножен, а затем достал Сахандриан. С мечом в руке он предстал перед Арошни, один.

Эльф-паук опустился в угрожающей позе и стал кружить вокруг своей жертвы. Кореллон держал меч перед собой, не желая наносить первый удар. Его бывшая супруга произнесла несколько сиплых слов, а затем плюнула; поток светящегося яда устремился к нему. Он слегка повернул меч и поймал струю плоским лезвием. Раздалось ужасное шипение и треск, когда яд встретился с магической защитой эльфийского клинка и сразился с ней. Но Сахандриан выдержал, и защитный взмах Кореллона послал брызги рассыпавшихся капель обратно на Арошни.

Бывшая богиня закричала в агонии: кислотоподобный яд сжег волосы ее паучьей формы и глубоко разъел плоть под ней. Она поднялась на задние лапы и прокричала еще одно заклинание. Появились четыре изогнутых меча, которые со смертельным намерением сжимали четыре ее передних придатка. Чудовище ринулось на Кореллона, мечи скрещивались и сталкивались, как два гигантских секатора.

Магический меч Кореллона вспыхивал и кружился с завораживающей скоростью, пока лорд эльфов отбивался от четырех клинков. Лицо Арошни становилось все ужаснее от ярости, пока она сражалась. Никто из наблюдавших богов не мог сказать, в какой момент исчезли последние следы ее эльфийской красоты и когда она полностью превратилась в паукообразное чудовище. Но вдруг она набросилась на горло Кореллона, жвалы клацнули в голодном предвкушении.

Повелитель эльфов просунул свой меч между двумя раздирающими клювами и резко дернулся в одну сторону, отводя атаку паучихи от своего горла. Он отпрыгнул назад, выхватив меч и высоко подняв его, чтобы отразить нисходящий удар одного из этих изогнутых мечей. Он хотел лишь парировать удар, но Сахандриан почувствовал странную тяжесть, словно меч внезапно обрел вес собственного мнения и решимости. Волшебное оружие приблизилось к его врагу и пронзило волосатый отросток.

С воплем Арошни отступила назад, отряхивая стекающий обрубок. Не понимая, что происходит, она снова бросилась в ярости, размахивая тремя мечами. Сахандриан снова ударил, потом еще раз. Еще дважды грохот падающих мечей и вопли раненой танар'ри разносились по сторожевому лесу.