Эверси

Читайте продолжение истории Джека и Кэри-Энн в переводе группы Translation for you: перевод художественных книг.

БОНУС. Удалённая сцена

(Удалённая сцена из «Эверси». События разворачиваются сразу после того, как Джек делает себе тату черепашки, но перед вечеринкой, во время которой открывается правда об Одри.)

Какое-то время спустя я сижу в тёмном углу бара «Велвет Маргарита» в компании Ника и Девона и спрашиваю себя, может, мне следует просто отпустить эту боль, которая разрывает мне душу?

— Ну, — начинает Девон, перекрикивая громкую музыку, — ты делаешь ещё одну татуху, напиваешься, избегаешь своей девушки, которая ждёт от тебя ребёнка… Стоит в дополнение к этому ждать хлопанья дверями и сцен с закатыванием глаз?

— Отстань, Девон, — ворчу я на него. Знаю, в последние месяцы я капризничаю как ребёнок и пребываю в дурном настроении.

Он поворачивает свою лохматую светловолосую голову и смотрит на Ника.

— Видишь, ведёт себя в точности как подросток. Классика. Разве мы не слишком взрослые для такого поведения? Выкладывай уже, парень, — говорит он, вновь переводя взгляд на меня. — Что, чёрт возьми, с тобой случилось в Бухте Батлера? Я думал, что помогал тебе, позволив остановиться в нашем доме, и вовсе не хотел усугубить ситуацию ещё больше.

— Мне бы тоже хотелось узнать, — добавляет Ник, делая большой глоток пива из своей бутылки. В этой федоре[37] он напоминает Джоэля Меддена[38].

Я смотрю на лёд, который медленно тает в моём стакане. Пожалуй, мне потребуется ещё одна порция «Бушмиллса», но бар переполнен, и у нас не получится долго оставаться неузнанными.

— Ничего, — выкручиваюсь я. Боже, у меня такое чувство, что моя голова вот-вот взорвётся, а грудь сдавливается, словно в тисках. Я выдыхаю, провожу рукой по волосам и крепко сжимаю клок волос в кулаке, желая выдернуть себя из этого состояния. — Чёрт.

Ник всё ещё смотрит на меня выжидающе.

— Безумие от угара[39], — бормочет он, после чего откидывается на спинку кресла, словно только что выложил на стол флэш-рояль[40].

Да. Он прав. Даже испытываю облегчение, услышав это. Но безумие внутри меня более мощное по своей сути. И из-за этого бессмысленное. И мне никогда от него не избавиться.

— И что это значит? — интересуется Девон, когда вес моего признания вынуждает меня опереться локтями о стол и свесить голову.

Ему отвечает Ник.

— Шекспир. Это означает…

— Я знаю, что это означает, — рявкает Девон. — Я только не понимаю… ох. Оох. — Он быстро оглядывается, а потом наклоняется ко мне, пододвигая свой стул ближе. — Какого чёрта там произошло? — спрашивает он, понизив голос. Когда я молчу, он смотрит на Ника в ожидании ответа, но Ник смотрит на меня.

Я решаюсь рассказать им хоть что-нибудь.

— Ты знаешь, кто такой Андре Жид[41]? — Может быть, получится объяснить всё с помощью цитат. До Бухты Батлера я чувствовал себя выбитым из колеи, высказывания Андре дали мне хорошую причину убраться подальше. Я могу начать с него.

— Ну, начинается, — ворчит Ник.

— Нет, — говорит в то же самое время Девон. — Подожди, какой-то старый французский писатель, который нравится Монике. И что начинается?

Я хмурюсь, глядя на Ника.

Последний пожимает плечами и ухмыляется.

— Он по уши в дерьме. Когда он начинает цитировать Жида, это означает, что начинается чёртова вечеринка жалости к себе.

Я хлопаю стаканом по столу, не так сильно, чтобы разбить его, но достаточно сильно, чтобы выплеснуть свою раздражительность.

— Не ты ли был тем придурком, кто процитировал Шекспира, Ник?

— Может, вы оба прекратите говорить загадками и цитатами и объясните в чём дело?

Я пожимаю плечами и на мгновенье закрываю глаза.

— Это просто… Я думал, что буду в порядке. Но я… я всё равно вижу её лицо.

— Чьё? — интересуется Девон.

Ник закатывает глаза.

— Догадайся. Чувак.

— Девушки из Бухты Батлера? — высказывает предположение Девон. — Ты там был всего ничего.

Я вижу, он пытается понять, как десять дней могли полностью изменить мою жизнь.

Я и сам до сих пор не понимаю.

Всё, что я знаю — это прекрасное ощущение от того, что наконец-то я осознал, что именно спряталось внутри меня, что именно заставляло улыбаться в бесконечной череде унылых дней.

Как много раз мой палец останавливался на её номере телефона в списке контактов, пока я боролся с желанием позвонить. Я даже однажды позвонил её другу Верну. Он помог мне избавиться от видео, на котором был запечатлён мой порыв бешенства в Саванне. Верн мало что сказал мне, кроме того, что с ней всё в порядке. Если бы я только мог и про себя так сказать. Да и что вообще означает «быть в порядке»?

И вот я начинаю свой рассказ: