Евгений Чудаков

Марка завода украсила первые пять машин, на которые возлагались большие надежды. На складах находилось еще около 300 комплектов заготовок. Для страны, имевшей в то время чуть больше 10 тысяч разномастных автомобилей, получить три сотни своих собственных, новеньких, однотипных машин было весьма заманчиво. Однако прежде чем заняться массовой сборкой БТАЗов, благоразумно решили всесторонне исследовать автомобиль, сконструированный еще в 1910 году. Этой работой занялся Чудаков. Сделать ее требовалось в кратчайшие сроки.

Осенью 1921 года произошло еще одно знаменательное для автомобильной жизни событие, В Московском механико-электрическом институте имени М. В. Ломоносова было организовано отделение моторного транспорта со специализациями: автомобильное и мотоциклетное дело, тракторное дело, авиационная механика. Свершилось то, чего давно добивались Жуковский, Брилинг, Чудаков. До сих пор в Москве только в МВТУ готовили специалистов с высшим образованием для авиации и автомобильного дела. Появилась возможность значительно увеличить выпуск инженеров столь нужных для страны профессия.

Николай Егорович Жуковский не дожил до этих дней несколько месяцев. Брилинг и Чудаков получили приглашение преподавать на новом отделении. Для Чудакова это была большая радость, и хотя, казалось, работа в НАМИ не оставляет времени ни для какой другой серьезной деятельности, он ответил согласием.

Между тем НАМИ приходилось преодолевать серьезные трудности. Не хватало подготовленных сотрудников, способных вести самостоятельную работу. Ввиду новизны дела по многим видам исследований не было разработано эффективных методов. Отсутствовало необходимое лабораторное оборудование. Однако программа действий была избрана предельно ответственной и напряженной. «Основные работы института, — писал Чудаков, — состоят в научных изысканиях по вопросам мототранспорта, в создании строго обоснованных научных теорий и незыблемых научных объяснений явлений в этой области техники и в изыскании методов к созданию и развитию этой промышленности».

Нетрудно представить себе, что крылось под словами «в создании строго обоснованных научных теорий». Никаких серьезных научных обоснований по вопросам автомототранспорта не было. Все начиналось практически с нуля. Требовалось, по сути дела, создать новую науку. В том, что это необходимо, убеждали первые же исследования, проведенные в НАМИ над сконструированными ранее автомобилями. Ярким примером стало испытание славного в прошлом «Руссо-Балта» — того самого БТАЗа с заводским номером пять.

Машину испытывали на стенде с тормозными барабанами. В условиях лаборатории можно было имитировать прямолинейное движение по дороге с разными скоростями. Стенд, созданный под руководством Чудакова, стал одной из первых лабораторных установок, построенных самостоятельно сотрудниками НАМИ.

Первое впечатление автомобиль производил прекрасное. Он был аккуратно собран, красив, легко заводился, уверенно перескакивал через булыжники и канавы, имел просторный открытый кузов с удобными мягкими сиденьями. Недаром БТАЗ под номером один подарили председателю ВЦИК М. И. Калинину. Однако когда машину испытали на режимах, соответствовавших разным условиям движения, выяснилось вот что.

Двигатель «Руссо-Балта» был спроектирован неправильно. Тихоходный, малооборотный мотор транспортной машины имел быстроходную рабочую характеристику, похожую на характеристику двигателей гоночных машин. Конструкция клапанно-распределительного механизма, в свою очередь, не соответствовала двигателю. Передаточное число главной передачи было слишком мало, а вес машины слишком велик для такого двигателя. Все это приводило к тому, что эксплуатационные показатели БТАЗа, такие, как топливная экономичность, время разгона и торможения, межремонтный пробег, оказывались гораздо ниже, чем у испытанных в НАМИ заграничных автомашин новейших марок.

Производство БТАЗов было прекращено. Оно стало примером кустарного, не основанного на науке проектирования и поспешных, опять-таки не научных оценок качества машины.

Но ждать, пока новая наука вырастет и окрепнет, было некогда. Каждое, даже небольшое научное достижение нужно было немедленно пускать в дело, обращать на пользу народному хозяйству. Работы в институте развернулись сразу по нескольким направлениям. На первом месте оказались исследования автомобильных, авиационных, тракторных и мотоциклетных двигателей, попытки создать базу для конструирования отечественных моторов. Большое место уделили также общему исследованию конструкций и эксплуатационных характеристик автомобилей.