Евгений, Джек, Женечка (СИ)

— Сколько тебе нужно денег, чтобы не чувствовать себя ущербной?

Не отведу взгляда — даже не надейся! Я не кисейная барышня, чтобы потупиться… Туплю — да, бывает, но не с деньгами.

— Я не хочу с тобой это обсуждать.

— Мне кажется, именно со мной и надо это обсуждать, — прорычал мне в лицо Сомов.

— Джек, не будь идиотом! — повысила я голос. — Мы чужие с тобой люди. И уж точно я не собираюсь прыгать к тебе в койку вместе с детьми.

— А как ты собралась сделать это без детей? Хотя бы без Жени?

— А ты уверен, что мне в твоей койке будет хорошо? — спросила с нескрываемой издевкой.

— И ты решила сразу проверить, да? Мы, кажется, уже не в том возрасте, когда то, что в трусах важнее того, что в голове.

— Но еще и не в том, когда это совсем не важно. Я не собиралась искать в Питере мужика. Не прямо вот сейчас… И ты прав, ты мне не посторонний, но увы… Мы выросли, и я действительно не знаю, что у тебя в голове.

— В твоей-то каша… Я знаю, — усмехнулся Джек и отвернулся.

— Не отворачивайся!

— Тебе в пыли стоять нравится? И слушать кошачьи вопли? Может, я тебя домой уже отвезу? Мне еще в город ехать, если забыла…

Я ничего не забыла — даже сказать лишнего. Господи, ну чего я выделываюсь? Можно ж было выдать голую правду: я в разводе, дети не в курсе, потому что у меня проблемы с работой и свекровью. Про проблемы с сыном я уже сказала. И вообще — у меня маленький ребенок, и я не знаю, как привести в дом мужика. И более того — не знаю, нужен ли мне мужик. А ты… Ну, так блин — ностальгия, не более того. Нужно с вами, Евгений Владимирович, для начала хотя бы познакомиться. Для начала? Для начала непонятно чего.

— Поехали… Остаться не предлагаю. На эту ночь у меня аж три ребенка, но я справлюсь…

— Я бы не остался, даже если бы ты предложила. Но в субботу я приеду. Полчаса с гитарой, так полчаса… Заваришь витаминного чайку, не откажусь… Без всякого намека. Просто ты завариваешь его очень вкусно.

— Женя, только не говори про меня матери, ладно?

— Дурак, что ли… — теперь он не только глянул в зеркало заднего вида, а даже подмигнул. — Не скажу. Не бойся.

А я боялась. Только совсем не тети Тани. Я боялась себя. Боялась, что в ностальгическом бреду и с хроническим фиаско в постели, совершу роковую ошибку. С Джеком. Или с Владом. А пострадают больше всех дети.

38. Дурында

Целоваться на прощание мы не стали. Для начала — не хотелось, хотя бы мне. Во-вторых, целоваться под окнами спальни сына — акт безумства, которому не песни поют, а по факту которого у виска крутят. А в висках сейчас стояло жалкое мяуканье спасенного на мою беду котенка.

Мы распрощались до субботы простым кивком головы, хотя и не давали друг другу согласия ни на что. Слишком разные у нас с Джеком желания. Его — выказать заботу настоящего мужика: Сомов уехал, лишь когда я закрыла калитку. С той другой стороны, где меня ждала моя нынешняя жизнь, а не прошлая или будущая, эфемерная, которая рассыпалась по дороге пылью — и не золотой, а самой что ни на есть обыкновенной.

Я опомнилась? Нет, мне стало еще больнее — и за упущенные в жизни возможности из-за наглого предательства родственничков, и за то, что я могу потерять сейчас, связав жизнь с Сомовом, спустя двадцать лет, которые дались мне с превеликим трудом. Пусть остальные думают, что все время я жила за широкой спиной — они не знают, что эта спина раздавила мои юношеские мечты, пусть заодно и показала красивый взрослый мир. И этот мир рассыпется, словно карточный домик, сразу, как только человек, подаривший мне сильную спину, повернется ко мне этой самой спиной.

Влад честный человек и обман не съест. А он не дурак, чтобы поверить, что я не знала о том, что Сомов вернулся. Но ведь это правда! Я не знала… Но иногда правда выглядит как чистейшая ложь.

— Мам, ты где была?

Ярослав вышел на веранду, как только я на нее поднялась. Одет. Полностью. Не спал — значит, видел, как мы с Джеком приехали вместе. Или хотя бы слышал — в тишине машину не пропустишь.

— Котенка спасала, — показала я сыну сверток.

Тут и врать без нужды — алиби пищит у меня в руках.

— Откуда?

— Из мотора Женькиной машины! Все прелести деревенской жизни в одном флаконе. Ну чего ты стоишь?

Я улыбалась от безысходности и одновременно от счастья, что пришла не в пустой дом и не к надувшемуся подростку, которому вынь и положь билет на Сапсан.

— Возьми ключи от Лесовичка. Я бросила все пустые коробки в багажник. Принеси одну. И, смотри, Берьку, не выпусти!

Псина уже разошлась, учуяв врага рода собачьего.

— Заткни его как-нибудь! Пока этот засранец Женю не разбудил. А я пойду в баню!

И пошла. Джек забыл закрыть ее на замок, я включила свет и присела на лавку.

— Ну вот что ты орешь? Мне же тебя все равно нечем покормить!

А действительно, каким образом ему давать хотя бы воду? Умеет ли он пить из миски и вообще… Я взяла его голыми руками, а он может лишайный…