Евгений Шварц. Хроника жизни

Третий этап «Марьи искусницы» начался 1 марта 1957 года, когда собрался очередной Худсовет Союздетфильма для обсуждения будущего тематического плана. И уже другой директор студии говорил: «Нужно ли уговаривать дирекцию, что должен делать Роу? Может быть, мы неправильно делаем, что держим Роу на несвойственной ему тематике. (Перед тем режиссер поставил «Тайну горного озера» и «Драгоценный подарок». — Е. Б.) Мы должны заявить, что Роу должен браться за сказку, жанр этот нужен, он в профиле кинематографии… Мы не можем пустить Роу с «Марьей искусницей». И технически это трудно, и тематически она не убеждает. А классическую сказку «Кот в сапогах» надо было заказать хорошему автору(подчеркнуто мною. — Е. Б.), и через несколько времени Роу сможет приступить к работе».

И «Кота в сапогах», о котором сейчас никто не вспоминает, даже телевидение, заказали «хорошему автору» С. Михалкову. А Шварц, к тому времени уже написавший все, что суждено ему было написать, разве что кроме «Двух друзей» да одну-две «тетради», ещё не был хорошим…

Однако в начале 1959 года Александр Роу все таки «пробил» «Марью искусницу». Съемки начались 19 мая, а 23 ноября фильм был сдан Худсовету студии и получил высокую оценку. Высоко оценила картину и «Творческая секция» Союздетфильма, проведшая анкетный опрос по картинам выпуска 1959 года, в результате которого большинство голосов было отдано «Отчему дому» (231) и «Марье искуснице» (189 голосов).

Над фильмом работали: оператор Д. Суренский, художник Е. Галей, композитор А. Волконский, текст песен В. Лившица, дирижер А. Ройтман; артисты: М. Кузнецов (солдат), Н. Мышкова (Марья искусница), Витя Перевалов (ее сын Иванушка), А. Кубацкий (Водяной), Оля Хачапуридзе (Аленушка), Г. Милляр (Квак), В. Алтайская (тетушка Непогодушка), А. Хвыля (мудрец-молчальник) и другие.

Пресса была прекрасной. «Сюжет картины построен замечательным мастером сказочного жанра Евгением Шварцем, — писал, к примеру, А. Алексин, — так, что мы все время как бы переносимся из мира вымысла в мир реальности: вроде бы и сказочен Отставной солдат, но сколько раз в самой что ни на есть реальной жизни такие вот бывалые люди спасали от беды и нас, и наших близких; сказочен вроде бы владыка злодейского царства Водокрут, да черты его характера, гиперболизированные в фильме, к сожалению, ещё так часто встречаются в жизни не у «водяных», а у вполне «земных» существ…» (Искусство кино. 1960. № 5).

Но автор не дождался причисления и его к лику «хороших авторов».

Съезд писателей

1954 год. Первый год без Сталина. Страх, который ещё недавно парализовал чуть ли не все народы Советского Союза, начал помаленьку рассеиваться. Наступало время переосмысления прошлого, следовало как-то перестраивать жизнь.

Наметились некоторые перемены в литературе, кинематографе, на театре. Впервые за двадцать лет было намечено созвать Второй съезд писателей СССР. Но вначале следовало провести отчетно-выборные собрания на местах. В Ленинграде оно состоялось в ноябре.

«Выберут делегатом на съезд — хлопотно, — запишет Шварц 12 октября. — Не выберут — ещё хуже». То есть, если выберут — одна суета, а не выберут, — значит, получится, что, как писатель, он уже ничего из себя не представляет. Для ленинградского отделения ССП, по крайней мере. Шварцу будет поручен содоклад о положении детской литературы в Ленинграде.

— Я столько раз уклонялся от всяких выступлений, что надо признаться, делал это не без интереса, преодолевая, правда, самое для меня страшное — полуобморочное состояние от мысли, что надо сесть и работать. Как всегда ринулся я, как в воду, когда остались считанные часы, к столу. И успел… Товарищи мои несколько удивились, — похвалили за необычность формы. И даже предложили сделать из него статью для «Звезды». И я пришел в состояние покоя, блаженного покоя…

6 декабря в Таврическом дворце открылось Отчетно-выборное собрание ЛО ССП. На следующий день делал содоклад Евгений Львович.

Он рассказывал о том, как тридцать лет назад зарождалась детская литература в Ленинграде под руководством С. Маршака и Б. Житкова, как создавался первый журнал для детей «Воробей», как «автор, пришедший в детскую литературу, с первых шагов встречал требование: работай во всю! Никакой скидки на читательский возраст не полагалось. Кто-то определил в те дни: детский писатель, как детский врач. Нелепо утверждать, что детский врач может учиться меньше, раз пациент у него маленький. Начинающему писателю объясняли: ты обязан писать отлично именно потому, что детский читатель поглощает книги жадно, не всегда разбираясь в качестве. Ты не смеешь пользоваться этим его свойством!».