Евгений Шварц. Хроника жизни

«Рассказав нам во многих своих сказках о бесконечно добрых и о бесконечно злых, о героях и злодеях, — напишет вскоре Николай Павлович в предисловии к отдельному изданию пьесы (1958), — Шварц обратился в одной из последних своих пьес к рассмотрению более сложной ситуации — к бедам «маленьким, как микробы», которые способны, однако, угнетать людей и калечить жизнь, как огромные огнедышащие драконы. Больше того, он доказал нам, что эти маленькие смертоносные беды рождаются в среде людей, которые сами себя считают хорошими, которые и на самом деле — хорошие люди.

В пьесе «Повесть о молодых супругах» Шварц переселяет своих героев из тридевятого царства на Сенную площадь, называет их не Принцессами и Золушками, а Марусей и Сережей Орловыми, и все же пьеса его — сказка. И не только потому, что в ней действуют Кукла и Медвежонок — мудрые старые игрушки, много видевшие на своем веку и говорящие голосами, которых не слышат люди на сцене, но зато хорошо слышат в зрительном зале, не только потому, что у молодых супругов все кончается хорошо, без дела о разводе, но и потому, что мысли свои и выводы автор высказывает, не боясь обвинений в нравоучительности, ясно, категорично и напрямик — как в сказке».

Рахманова, навестившего Евгения Львовича в первые дни Нового года, он «придирчиво расспрашивал» о спектакле, «об актерах, о молодом Кириллове в роли Юры, друга молодых супругов».

Летом 1957 года приезжал Э. П. Гарин. Вдохновленные успехом «Обыкновенного чуда», он и X. А. Локшина заключили договор с московским театром Сатиры на постановку «Тени». «Когда я пришел, Евгений Львович отдыхал, — вспоминал Эраст Павлович. — Екатерина Ивановна собралась было его разбудить. Я уверил её, что никуда не спешу и посижу на балконе и покурю в ожидании. Вскоре появился Евгений Львович, необыкновенно свежий, румяный и подтянутый. Болезнь как бы перестала его терзать. Я, как мог, рассказал, что собираюсь ставить «Тень», рассказал, с каким неизменным успехом идет «Чудо». Екатерина Ивановна поставила на стол кофе. Черный пес вертелся у стола и необыкновенно нежно тыкался носом в серого интеллектуального кота. Его умные глаза вполне могли допустить, что он все понимает и способен к речи, только не хочет говорить. «Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать, чем копаться в неприятном будущем. Мяу!» — все же говорит этот кот воплощенный Шварцем в «Драконе»».

Но и эту премьеру не удалось сыграть при жизни Евгения Львовича. «Тень», как и «Повесть о молодых супругах», была сыграна молодежью театра. Собственно, чуть ли не во всех спектаклях, поставленных по пьесам Шварца, в основном была занята молодежь, потому что они рассказывали о любви, — будь то «Обыкновенное чудо», «Тень», «Дракон» или «Повесть о молодых супругах». Изменялись только обстоятельства, препятствующие ей, а, следовательно, и жизни.

«Подходил к завершению длительный труд молодежи театра сатиры над «Тенью», — продолжал свои воспоминания Гарин. — Весник, Васильева, Александров, Зелинская, Аросева блеснули настоящим актерским мастерством. Ленинградский художник Борис Гурвич нашел лаконичное и выразительное декоративное решение.

И этот спектакль не суждено было показать автору. Но бывают в жизни совпадения, что хоть пиши сценарий. Неожиданно приехавшая в Москву вдова драматурга Екатерина Ивановна, позвонила X. А. Локшиной и сказала, что очень хочет посмотреть «Тень». Локшина знала, что в репертуаре «Тень» не значится (в эти дни. — Е. Б.), но на всякий случай позвонила в Театр сатиры, и оказалось, что по болезни одного из артистов, назначенный на этот день спектакль заменяется «Тенью», а день этот был днём именин Евгения Львовича».

А осенью ещё пятьдесят шестого года выразила желание экранизировать «Тень» Надежда Николаевна Кошеверова. И Шварц 13 октября написал заявку на сценарий «Человек и Тень». «Сценарий построен на материале народных сказок о человеке, потерявшем тень, о человеке, потерявшем свое изображение в зеркале, и так далее. На подобном материале построены, например, повесть Шамиссо, известная сказка Андерсена и моя собственная пьеса «Тень».

В сценарии «Человек и Тень» я пробую решить, развить эту тему на совсем новый лад. Главная задача — постановка ряда этических проблем выбора жизненного пути молодым человеком. Ученый и его тень — противоположны. Тень хочет одного: добиться жизненных благ, богатства, славы, власти — любым путем. И при этом, как все паразитические существа, Тень ненавидит Ученого, ненавидит настоящего человека, без которого её существование было бы невозможно. Ученый же ищет путей для того, чтобы сделать всех людей счастливыми. Тень становится на его пути…