Евгения, или Тайны французского двора. Том 1

Между тем Олимпио ждал своего слугу и уже начал думать, не сбежал ли он; впрочем, платье и ценные вещи были нетронуты. Клод и Филиппо были на стороне Валентино и защищали его перед Олимпио, который вскоре и сам убедился в своем напрасном подозрении. В полночь Валентино явился домой. Он был заметно навеселе.

— Ого, да ты, кажется, порядком набрался! — сказал Олимпио, встретив его. — Что с тобой случилось?

— Простите меня, дон Агуадо! Правда, что я немного пьян, но без этого мне нельзя было обойтись, — ответил Валентино и так лукаво улыбнулся, что господин его невольно засмеялся.

— Да были ли у тебя деньги на вино? — спросил он.

Вместо ответа Валентино вытащил из кармана кожаный кошелек и стал вертеть им во все стороны.

— В нем было как раз столько денег, чтобы угостить матросов и заставить их разговориться! Дон Агуадо, я теперь счастливейший человек в мире!

— Я это вижу, — ответил Олимпио.

— Я напал на след.

— На след? На чей же след?

— На след Кортино и его дочери!

— Ты пьян, Валентино! Ступай спать!

— Клянусь, что я говорю правду, хотя и выпил, но поверьте мне, благородный дон! Я счастливейший человек на свете. Цель ваша близка, я напал на след.

— Так говори же, где этот след?

— Точный, верный след, дон Агуадо! Один матрос видел их в Сантандере! Старику можно было дать лет шестьдесят, сеньорите — двадцать! Они искали корабль, на котором могли бы уехать из Испании!

— Ты говоришь правду, Валентино?

— Слушайте дальше, мой добрый господин! Вы увидите, что я счастливейший человек в мире! Сеньорита держала на руках ребенка!

— Ребенка! Значит, это не Долорес!

— Клянусь, что это была она! В Сантандере они сели на корабль «Паяро», чтобы избавиться от преследовании какого-то господина! Незнакомец купил другой корабль; и на следующий же день, вечером, «Паяро» снова вернулся в Сантандер; но на нем уже не было беглецов: этот господин пересадил их на свой корабль!

— Хорошо, Валентино! Все это очень может быть! Но какого это ребенка взяла с собой сеньорита?

— Я вам объясню это, только выслушайте меня! За бутылкой вина матрос рассказал мне все, что мне было нужно узнать. Незнакомец, купивший корабль, — герцог Медина.

— Черт возьми! — вскрикнул Олимпио. — Теперь твой рассказ начинает иметь связь! Герцог Медина! Рассказывай дальше!

— Я закончил свой рассказ! В Сантандере больше не слышали ни о корабле, ни о беглецах!

— Ты не спросил, куда отправился корабль?

— Матросы говорили, что он направился на северный берег Франции или в Англию!

Олимпио был сильно взволнован рассказом Валентине Он возбуждал в нем то надежду, то сомнение! Дон Агуадо разбудил своих друзей и передал им рассказ своего слуги.

Маркиз засомневался, что это были староста с дочерью; Филиппо же настоятельно требовал немедленно отправиться в дорогу и останавливаться во всех гаванях Франции, расспрашивая о старике и его дочери.

— Но что это за ребенок? — задумчиво проговорил Олимпио. — Старая крестьянка говорила мне, что их преследует не сам герцог Медина, а его управляющий!

— Это можно объяснить таким образом, — сказал маркиз. — Плут управляющий для большего успеха взял на себя имя и титул герцога. Но мне тоже кажется невероятным то обстоятельство, которое заставляет тебя сомневаться, Олимпио.

Клод был деликатен и убежден в невинности девушки, поэтому не хотел ни называть, ни выговаривать это обстоятельство, которое в нем породило сомнение.

— Не сомневайтесь, это, наверное, они! — сказал Филиппо. — Мы должны немедленно ехать на поиски, а то будет поздно!

Слова Филиппо произвели желаемое действие на его друзей. Олимпио был убежден, что староста и его дочь попали в руки того злодея герцога, и необходимо скорее вырвать их из его рук. Рассказ же о ребенке Олимпио приписал красноречию матросов.

Валентино очень обрадовался, когда ему сказали, что они немедленно отправляются в путь, он даже забыл о сне. Верный слуга проворно стал укладывать вещи и оседлал лошадей, распевая веселую песенку. Олимпио, который рассчитывался с хозяином, был очень обрадован преданностью слуги и предложил ему в награду несколько золотых, но Валентино отказался, взяв только деньги, потраченные им в таверне на угощение матросов, чтобы в другой раз было чем угостить нужных людей.

— Ты добрый, честный малый, — сказал Олимпио. Когда слуга подвел лошадей маркизу и Филиппо, те тоже начали благодарить его.

Через несколько минут друзья были уже в дороге. Ни в Нанте, ни в Бресте они не могли добиться какого-либо толку и узнать что-либо о Кортино и его дочери. В Шербуре им сказали, что корабль герцога Медина несколько недель или даже месяцев тому назад закупал в доках уголь, которого ему не хватило. Но никто не мог сказать, куда он потом отправился; предполагали, что корабль поплыл в Англию.

Известие это не было особенно важным, и друзья поехали дальше. Однако Валентино успел узнать у одного матроса, что корабль называется «La Flecha» — стрела. Он стал расспрашивать, не видел ли кто испанского корабля «La Flecha». Но и его поиски были напрасными. Им нигде не сказали ничего нового.