Евгения, или Тайны французского двора. Том 1

Скоро в гостеприимном доме мистера Говарда все вошло в обычную колею. К величайшей радости мисс Софи, снова появился принц Наполеон и по-прежнему принимал участие в семейных разговорах, обедах и еще старательнее завлекал девушку. Резкий и практичный отец скоро заметил склонность своей дочери и решился переговорить по этому вопросу с супругой, которой вверил воспитание Софи.

В то время как Софи удалилась в свою спальню, между мистером и миссис Говард произошел следующий разговор.

— Элиас, ты, конечно, не захочешь разрушать надежды и счастье нашего ребенка! Софи любит принца Людовика и решительно заявила мне, что не в состоянии жить без него.

— Ребячество, — проговорил Говард серьезно, — и я не обращаю на это внимание! Не передавая мне, ты могла сказать дочери, что я не ожидал от нее таких мыслей и не ожидал, что она, не подумав и не взвесив все, причинит нам столько горя. Не может жить без принца! Глупые взгляды на любовь! Никогда не соглашусь я на этот брак Софи и не сделаю для него ни малейшего шага.

— Ты черствый и бесчувственный, Элиас, наш ребенок молод и неопытен. Что бы случилось с Софи, если бы она услышала твои жестокие слова? Она так пылко, так горячо любит принца.

— И она обязана заглушить эту любовь, потому что он никогда не протянет ей своей руки.

— Он беден, у нас есть значительное состояние! Я готова пожертвовать им ради счастья нашего ребенка; если мы предложим принцу большую сумму в приданное, то он, не колеблясь, сделает Софи принцессой! Слышишь, Элиас, наша дочь может быть принцессой.

— Никогда еще ты не была так близорука, как на этот раз, — с удивлением проговорил мистер Говард. Неужели ты не понимаешь, что брак с принцем влечет за собой неминуемую гибель Софи? Если принц действительно согласится назвать ее своей женой, в чем я, впрочем, сомневаюсь, то пропасть, разделяющая их, которую не в состоянии заполнить никакие деньги, рано или поздно, но непременно раскроется, я никогда не соглашусь погубить нашего ребенка; ты, вероятно, тоже не захочешь этого! Ты моя добрая, верная жена — протяни мне руку и давай поможем Софи победить эту девичью страсть. Неужели ты думаешь, что я стал бы противиться истинному счастью нашей дочери? Ты всегда была такой осмотрительной и обычно предвидела все последствия своих поступков, а теперь не хочешь понять, что брак этот пагубен для Софи. Я вполне согласен, что тебя прельщает и титул принцессы, я бы сам охотно породнился с важным лицом, но на этот брак никогда не соглашусь, ни за что на свете — это мое последнее решение.

— Элиас, помилуй! — вскричала миссис Говард. — Ты погубишь Софи и сделаешь ее несчастной.

— Пусть будет несчастной она теперь, эти несколько месяцев, чем потом, когда мы, пожертвовав всем состоянием, обречем ее на нищету и голод в будущем. Не старайся меня смягчить, я тверд и непоколебим в своем решении, так как я знаю, что делаю! Софи молодая, неопытная, она не предвидит своего горя. Прошу тебя, передай мое решение Софи!

— Но оно убьет нашу дочь! Я знаю ее. Она страстно и до безумия любит принца.

— И она одолеет эту безумную страсть из любви к нам, — твердо проговорил Элиас.

— Я вижу, что тебя смягчить невозможно, — ответила миссис Говард, обычно вначале противящаяся решениям своего супруга, но в конце концов вечно соглашающаяся с ним. — Ты всегда заботился о нашем счастье и на этот раз, вероятно, будешь тоже совершенно прав! Считаю своей обязанностью передать твою волю дочери и не намекну ей ни словом о том, что просила тебя за нее.

— Вот это будет умно, — вскричал мистер Говард, обнимая свою супругу. — Я счастлив, что имею такую спутницу жизни. Дай Бог, чтобы Софи была похожа на тебя и последовала по избранной тобой дороге и чтобы она любовью осчастливила своего будущего мужа, как осчастливила ты меня, дорогая моя жена.

Миссис Говард, превосходная мать и супруга, ответила на поцелуй и объятия своего мужа.

Говард не сообщил жене и дочери, что Наполеон был ему должен большую сумму денег и что он смотрит на него как на человека, неподходящего для его Софи. Неужели сделать ее жертвой пустого, громкого имени? Он не желал видеть в дочери принцессу, а только счастливую женщину, и миссис Говард в этот же вечер согласилась с ним.

Но Софи подслушала разговор своих родителей. Страшная злоба овладела ею, когда она узнала окончательное решение своего отца.

— И если все вы будете против меня, — шептала она, сверкая глазами, — то и тогда мое намерение будет непоколебимо! Мне остается выбрать между вами и принцем, и я с радостным сердцем протягиваю ему руку, даже в том случае, если это причинит вам горе! Я не в силах, не могу иначе, а там — будь что будет. Пусть даже весь мир воспротивится, я не изменю своего решения.

Мистер Говард с супругой и не подозревали, какой хаос диких мыслей был в голове их дочери. Да и как могли они знать, что их до сих пор послушное и любящее дитя взлелеяло в эти дни и ночи такое страшное, неестественное намерение, от которого содрогнется наша душа, когда мы узнаем о нем из последующих событий.