Евгения, или Тайны французского двора. Том 2

— Нет, благородный дон, об этом я ничего не знаю.

— Есть в Санта Пиедра аббат?

— Настоятель, преподобный отец Франциско, благородный дон. Олимпио принялся за вино и принесенное кушанье. Вошел Валентино, его лицо выражало неудовольствие и недоверие.

— Садись и ешь, — сказал Олимпио, взглянув на своего послушного, верного слугу— Потом он обратился к услужливому хозяину, который, казалось, был один во всем доме, потому что кроме него никого не было видно.

— Настоятель Франциско доступный человек?

— Он суровый, благородный и благочестивый человек, — отвечал бледнолицый, угрюмый хозяин. — У вас есть к нему дело?

— К нему или собственно к двум его монахам.

— В таком случае, вам придется здесь ночевать, благородный дон, так как после заката солнца никто не смеет войти или выйти из монастыря!

— Гм!.. Это мне не нравится; впрочем, я устал после долгого путешествия, и ты также, Валентино.

— Позвольте, дон Агуадо, что касается меня, то я готов в эту же ночь ехать дальше, — отвечал слуга.

— Я должен переговорить с настоятелем, и потому мы ночуем у вас! Есть у вас годная для меня кровать?

— У вас прекрасная фигура, благородный дон! Наверху есть для вас комната с постелью.

— Дон Агуадо желал узнать о…, — Валентино хотел сказать о плуте, но замялся и бросил взгляд на своего господина.

— Ты прав! Я хотел вас спросить, не заезжал ли к вам сегодня незнакомец в пальто и в испанской шляпе, с черной взъерошенной бородой? Мы издали видели его на дороге…

— У меня нет больше гостей, кроме вас, благородный дон, и вашего слуги, — отвечал хозяин.

— Это был он, ручаюсь в том своей головой, — говорил Валентино, опустошая свой стакан; потом он встал, чтобы получить приказание от своего господина.

— Есть возле предложенной мне комнаты другая, где мог бы спать мой слуга? — спросил Олимпио, также вставая.

— Нет, благородный дон. Мне кажется, вашему слуге было бы лучше остаться при лошадях! Там есть комната с кроватью.

Валентино хотел что-то возразить.

— Я согласен, — предупредил его Олимпио, — проводите меня наверх. Далекий путь верхом утомил меня! Доброй ночи, Валентино! В пятом часу утра оседлай лошадей, потом разбуди меня!

Хозяин взял свечу и пошел провожать дона наверх. Валентино же остался в гостинице.

— Будь я проклят, — прошептал он, оставшись один, — здесь не совсем ладно! Это какая-то трущоба! Ни за что не усну всю ночь! Я узнал мнимого герцога. Дон Олимпио доверчив, хотя уже подвергался многим опасностям. Зато Валентино будет остерегаться, чтобы здесь чего-нибудь не произошло. Ни одной души нет во всем доме и в конюшнях, везде неестественная тишина, к тому же у хозяина лицо мошенника. Все это должно иметь некоторую связь с отдельными комнатами наверху; мне было бы приятнее остаться около дона Олимпио, он крепко спит, а здесь было бы полезно, чтобы по крайней мере один из нас не спал! Я стану караулить внизу и при малейшем шуме буду на ногах! Где-то теперь бедная, милая сеньора!

Валентино вышел из дома и стал прислушиваться, кругом стояла ночная тишина; как в лесу, так и в монастыре все было тихо. Бледный лунный свет падал на маленькие окна келий и придавал стенам и древнему зданию, а также гостинице романтический чудесный вид. Слуга Олимпио подошел к конюшне, где горел фонарь; он осмотрел лошадей и, потушив фонарь, отправился в примыкавшую комнату.

XXVIII. ПОПЫТКА УБИЙСТВА

Хозяин повел дона Олимпио по старой широкой лестнице, которая вела в верхний этаж гостиницы, производивший неприятное впечатление своими сводами, арками, длинными коридорами, столбами и нишами. Необыкновенно толстые стены и все массивное древнее строение было еще крепко, только полы и деревянные части пострадали в некоторых местах от времени.

Олимпио сделал несколько шутливых замечаний насчет мертвой тишины «лесного замка»-, как он называл гостиницу, и хозяин отвечал улыбкой на эти шутки.

Олимпио не обратил внимания на наружность хозяина даже тогда, когда тот привел его в маленькую комнату в конце длинного, темного коридора и, поставив свечу на стол, задержался, чтобы посмотреть, как Олимпио положит револьвер и шпагу на стул возле кровати.

— Черт возьми, я ничего не заплачу, если провалюсь здесь, — проговорил Олимпио, осматривая пол.

Хозяин с улыбкой уверял, что бояться нечего и что половицы плотно прилегают одна к другой.

— Спите спокойно, благородный дон, — сказал наконец хозяин, прощаясь со своим гостем, при этом он бросил взгляд на оружие и Другие предметы, — здесь никто не нарушит вашего сна. Не нужно ли вам еще чего-нибудь?

— Ничего, кроме ключа от этой двери, ведущей в коридор, — отвечал Олимпио.

— Вот он, благородный дон! Едва ли вам нужно запираться!

— Я делаю это не ради меня, между нами говоря, — объяснял Олимпио с величайшим спокойствием, вынимая кошелек и некоторые Другие предметы, — я этим более предостерегаю другого от опасности.

— Другого? — спросил хозяин, как будто не понимая значения слов.