Эвкалипт

Мимо протекает река жизни, а рядом намагничивается электрическое зарево из обеленных облачных структур. Смотришь на небеса и помрачение сразу улетучивается! Премудрость дана была для того, чтобы следовать за исключительностью искрящегося сна, который ледяными брусками общественной молвы застегивает непромокаемые куртки на телах чем-то прельщенных, чем-то густо окрашенных.

Цвета создаются из пластики и бумаги, из световых волн и просторной намагниченности. Читаете книги о любви и видите семицветную премудрость? Значит то умеет привлекать внимание собранными в жгутик хвостиками смыслов.

Эвкалипто-Гора – это эластичная полость из зелено-красных корней. Помнит ли она свое рождение, выстрелившее из алтарного постамента и принесенных в жертву гостей на приеме у Оно?

Деятельность премудрости здесь заканчивается и начинается глагол сильный, глагол сказочный. Из чего бы еще помахать перед палками и красными кругами? Чем бы напомнить присутствию небесному о своем хождении петлями, своим музыкальным звучанием гармоники и улыбками счастливого Млека? На что бы обратить взор среди освежеванных мощей, мумий или розовых тюльпанов?

– Ваша сладость только от того, что вы изготовлены по регламенту о высших инопланетных сущностях!

– А ваша льдистость от того, что вы живете близ земных полюсов! Зачались бы ближе от кремовой доски, что славится солнечными ваннами, то прослыли бы помешанными на тропических коктейлях!

Это суть поэтическая строчка слуховой тоски, где принято помогать ближнему. Литературные недра раздвигаются там, где принято озвучивать помутневшие слова, ведь в такие моменты кажется, что истина близко и вот-вот разродится!

А слова все льются и меры им нет. Не видно ничего из того, из чего могло бы родиться лучшее из перченных кофейных напитков. Красота не в том, чтобы конфету нарядить в безумства яркого цвета, а в том, чтобы разделить сладкое пиршество с близким другом!

Просмотреть бы два десятка тысяч страниц да испечь бы три миллиона новых галактик, ибо Млечный Путь не вечен в своих созидательных размерностях.

Книги о другом, поэты о пятом, художники о втором, а седьмое вылетает из ротовой полости как искусный ювелир – через тире прямо на драгоценные пальцы истинно живучей премудрости!

Здесь нет больших или заглавных букв, только деятельность, направленная на исключительное господство человеческих ящеров.

Родительские токи не прекратят в нас биться никогда и только до тех пор будут продолжаться вечные скитания в поисках музыкальной гармонии, пока не отыщется лучший способ извлечения созерцания из небесной же доски.

Что это за доска? Вы на ней сейчас сидите и на нее же сейчас смотрите! На сем можно поздравить наполненную премудростью Эвкалипто-Гору.

– А что это за дырочка на экране и зачем она показывает неприличные знаки? – Спросите вы только от того, что любите себя и хотите внимания к собственной хрустальной персоне.

Красивое не только для избранных, оно для всех. Найдите в себе смелость посмотреть внутрь своих красных вращений, и вы удивитесь, как долго мог спать конфетный дворец и как долго могла нежиться в темнотах творческая извилина.

На прибудет со всеми нами Эвкалипт!