Евнухи в Византии

Эти соображения наводят на мысль, что следует быть весьма осторожным в оценке значения труда Феофилакта «В защиту евнухов». Он не может быть доказательством изменившегося восприятия евнухов в Византии. В любом случае, он говорит о том, что враждебное отношение к ним сохранялось. Рингроуз, как кажется, встает на более твердую почву, когда обращается к поэме Феофилакта о дурном евнухе: там он утверждает, что этот евнух был исключением и что чистота была отличительной чертой евнухов. Однако, возможно, Феофилакт занимает в этой поэме такую позицию, чтобы еще сильнее очернить развратного евнуха: редкость его греха делает его еще более отталкивающим. Можно предположить, что Феофилакт принял сознательное решение избрать те идеи, которые способствовали его целям. Не может быть никаких сомнений в том, что как положительный, так и отрицательный взгляд на евнухов продолжали сосуществовать в Византии, но утверждение, что первый был истинным выражением византийских идей, а второй – архаичным стереотипом, сомнительно. Обе позиции развивали античные топосы. Вернее было бы утверждать, что в Византии мнение относительно евнухов было скорее разнообразным, чем однородным: множественные идентичности сосуществовали. У византийцев был выбор относительно того, как понимать евнухов: он мог быть положительным, отрицательным или нейтральным, и все они были законны. Очевидно, что авторы могли выбрать ту модель, которая наилучшим образом соответствовала их целям. Это особенно очевидно там, где авторы использовали как враждебные, так и благоприятные характеристики евнухов. Феофилакт в своих собственных целях может подчеркивать положительный аспект, но отсылает и к отрицательному. Атталиат высказывал резко противоположные мнения: в своей «Истории» он приводил конкретные и общие инвективы против евнухов, но в «Диатаксисе» своего монастыря полагал, что евнухи обладают бесстрастием. В «Хронографии» Продолжателя Феофана Феодор Кратир упрекается за немужественность, но затем сам автор опровергает эту характеристику. Возможно, это в некоторой степени позволяло оценить евнухов как личностей, на чем настаивал Феофилакт в своем труде «В защиту евнухов». Используя античные стереотипы, византийцы могли судить о конкретных евнухах как о хороших или дурных личностях либо как о смешанных фигурах. Византийская позиция в отношении евнухов была более сложной, чем предполагает Рингроуз, хотя и удручающе парадоксальной. Это было, однако, следствием парадоксальной природы евнухов.

Третий пол?

Важный элемент тезиса Рингроуз, что позитивная идентичность евнухов стала нормой в Византии, – утверждение, что эта позитивная идентичность включала в себя представление о евнухах как о третьем поле. В ее аргументации подчеркивается роль аккультурации в формировании этой идентичности[921]. Евнухов, как ей представляется, при дворе обучали вести себя особым образом. Рингроуз добавляет, что отличие евнухов подчеркивалось и ношением ими характерной одежды. Эти предположения также требуют проверки.