Эволюция бога: Бог глазами Библии, Корана и науки

Однако рассказ о том, как тепло встретили Мухаммада в Медине, не более достоверен, чем рассказы об Иисусе в евангелиях, и также записан постфактум, спустя длительное время. Сам Коран, более непосредственный свидетель событий, рисует совсем иную картину.

Возьмем простой рефрен, впервые прозвучавший в одной из самых ранних сур периода Медины: «Повинуйтесь Аллаху и его Посланнику». По-видимому, нельзя было рассчитывать на то, что люди будут повиноваться Мухаммаду без постоянных напоминаний. Возможно, даже напоминаний было мало, и в следующей строке той же суры звучит отказ от ответственности: «Если же вы отвернетесь, то ведь на Нашего Посланника возложена только ясная передача откровения» [975].

И действительно, суры из Медины указывают, что там, как и в Мекке, Мухаммад продолжал создавать движение, пытался обращать в свою веру. В одной суре начала мединского периода Бог дает Мухаммаду наставления по вербовке, применяя ту же формулу, которой пользовался Павел, чтобы пополнять ряды христиан почти за полтысячелетия до того: «Скажи: „Если вы любите Аллаха, то следуйте за мной, и тогда Аллах возлюбит вас и простит вам ваши грехи, ведь Аллах — Прощающий, Милосердный“». У этой стимулирующей структуры есть и оборотная сторона: «Скажи: „Повинуйтесь Аллаху и Посланнику“. Если же они отвратятся, то ведь Аллах не любит неверующих» [976].

Если общепринятое описание въезда Мухаммада в Медину слишком упрощено, каким же был этот въезд на самом деле? Как гласит раннеисламская традиция, почти наверняка еще во время пребывания в Мекке у него появилась группа сторонников в Медине. Когда Мухаммад и его свита из Мекки обосновались в Медине, у них уже была и основная поддержка, и более надежная защита, чем прежде. Можно даже по примеру некоторых богословов сказать, что Мухаммад основал новое мединское «племя», объединенное не общими предками, а общими убеждениями, но все-таки племя, которое в дальнейшем разрослось, добилось господства в городе, а затем и во всем регионе [977].

Конечно, исламское «племя» не стало заменой существующих: это было племя, к которому можно присоединиться, сохранив родственные узы. Тем не менее мединские суры свидетельствуют о том, что Мухаммад требовал преданности, нарушающей традиционные узы. «О те, которые уверовали! Воистину, среди ваших жен и ваших детей есть враги вам. Остерегайтесь их» [978].

Эти строки очень похожи на высказывание, приписываемое евангелиями Иисусу: «Я пришел разделить человека с отцем его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее, и враги человеку — домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» [979].

Какое бы раздражение ни вызывали эти отрывки из Корана и евангелий, они имеют смысл. Чтобы движение Мухаммада в Медине преуспело, как и движение Иисуса в Римской империи, они должны были внушить своим приверженцам преданность, которая превосходила бы уже существующую. Обе религии занялись реконструкцией, созданием социальной организации нового рода. А когда хочешь приготовить омлет, хоть несколько яиц да приходится разбить.

По сути дела, рождение всех трех авраамических религий было упражнением в широкомасштабной социальной инженерии. В Древнем Израиле некогда независимые племена объединились сначала в конфедерацию, затем — в государство. Рождение христианства ознаменовалось социальной консолидацией второго рода — не племен, а целых народов. Не было уже «ни иудея, ни эллина», ни римлянина, ни египтянина: все верующие стали «едиными во Христе Иисусе». Римская империя, по территории которой распространялось христианство, была многонациональной империей, а христианство стало многонациональной религией.

РОЖДЕНИЕ ВСЕХ ТРЕХ АВРААМИЧЕСКИХ РЕЛИГИЙ БЫЛО УПРАЖНЕНИЕМ В ШИРОКОМАСШТАБНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ИНЖЕНЕРИИ