Эволюция человечества

Сегодня замечательный день! Сегодня утром на коммуникатор Свен Тас, пилота-ментала в запасе саргасианского флота, пришло подтверждение о назначении на «Звезду» — научный корабль Земной Федерации. Стоило признаться, что данное назначение было верхом счастья. Особенно для того, кто два года отчаянно боролся с собой, чтобы не повеситься от мысли о будущем. Собственно, после того, как ей раздробило часть позвоночника в последней миссии, думать больше не о чем было. А теперь у неё снова есть работа. Пусть не родной флот. Она согласна служить и на земных кораблях, где о ментальном управлении только слышали. Только чтобы остаться в профессии и быть полезной как пилот.

Мысль о переводе на земной корабль ей вложила в голову мама, превратившая палату дочери практически в свой мобильный офис.

— Я понимаю твою любовь к космосу, — говорила мать. — Ты в этом вся в нас с отцом. Но я очень не хочу тебя потерять, как и его. Вот я умру, и можешь рисковать своей жизнью, как хочешь, а до этого момента, будь любезна — живи, и желательно — целой. Иначе я тебя привяжу к кровати, и ты отсюда не выйдешь.

Не верить угрозам вице-адмирала торгового саргасианского флота было опасно. А потому Свен, как только смогла самостоятельно сидеть и выполнять минимальный набор движений, подала рапорт о переводе. Далее был долгий период реабилитации и общения с руководством родного флота, которое никак не хотело лишаться отличного пилота. Пришлось подключить маму, чтобы та потянула за свои ниточки. И вот наступил момент, когда Свен сообщили — «Звезда» прибывала для дозаправки и мелкого ремонта на планету Леба, где девушка восстанавливала здоровье, и ей приказано прибыть на корабль для знакомства со своим новым руководством и рабочим местом.

На рассвете назначенного дня Свен стояла в доке, пританцовывая от нетерпения. Дежурная вахта посмеивалась, глядя на девушку, но только появление старшего помощника позволило ей взойти на борт.

На трапе Андрей Палыч — девушка уже давно выучила имена своих непосредственных начальников — внимательно оглядел поверхность шлюза, вздохнул и, пробурчав что-то, смутно напоминающее «дакогдажэтозакончится», набрал на комме номер.

— Ванда. Твои пауки опять сбежали. Прямо над входом ищи гнездо.

— Андрей, я вам клянусь, что запирала их!

— Да, Ванда, ты мне это говоришь каждый раз, когда уходишь в увольнительную. И каждый раз мы сметаем паутину по всем углам. Я не хочу думать, как они сбегают. Я хочу, чтобы ты привлекла инженеров, если не можешь сделать это сама, и заварила паукам все выходы из аквариума.

— Но ведь я тогда тоже не смогу их выпускать…

— И это отлично, Ванда! — прикрикнул Андрей и дернул плечом. Потом несколько виновато глянул на Свен и как-будто извинился.

— Ненавижу пауков. Вот хоть кого мне покажите, хоть с аруйцами обедать могу сесть. А пауков не переношу.

Он еще раз вздохнул и, пригласив девушку следовать за собой, пошел в кабинет.

Должность, которую ей предложили на корабле, значилась как «ночной пилот первого класса». То есть, вроде и пилот опытный, и часов налетано достаточно, а работа тихая, по ночам (если это время корабельных суток можно, конечно, назвать ночью) зачастую никаких маневров не требовалось — спокойно долечивайся, следи за курсом и старайся не уснуть. Всего-то требовалось перестроить внутренние часы с саргасианских суток на земные.

Самым неприятным на новом месте службы, пожалуй, были обязательные медосмотры. Показывать физические различия рас было запрещено правительством Саргас. Поэтому для встреч с корабельным врачом она приходила в конце дня, практически перед своей сменой. Там руководитель медицинской службы Лео Мартинес выгонял всех лишних людей, надевал специальные, по регламенту общения с саргасианцами, перчатки, и приступал к осмотру, легко касаясь её тела.

На самом деле Мартинесу было абсолютно индифферентно, что там полагается по регламенту. Его не волновал даже тот факт, что ему нельзя прикасаться к девушке, лежащей перед ним на кушетке. Да, девушка красивая, скроена вполне по его вкусам — и темненькая, и грудь высокая, и мышцы проработаны красиво, не как у некоторых знакомых ему дам из флота, что раскачивались до таких размеров, когда уже женщиной назвать страшно. Ему интересно было, что у саргасианцев внутри. Он изучал их расу в университете на факультативных занятиях — на большее информации у лекторов не хватало.

Закрытая раса, запрещающая к себе прикасаться — вот практически всё, что земляне знали. Саргасианцы не болели на виду у землян, не разрешали себя сканировать. А эти их загадочные ментальные потоки! Сплошные экстрасенсы, изучать и изучать! Мартинес однажды слышал от спасенного саргасианцами, что у них и корабли изнутри странные. Никакой техники на виду, сплошные стены из неизвестного материала, и хоть как обстучи их, никаких кнопок или сенсорных панелей не найдешь. А зайдет местный, выслушает просьбу, глаза прикроет — и тут же всё появляется.